💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_096.gmi captured on 2024-03-21 at 16:23:27. Gemini links have been rewritten to link to archived content
⬅️ Previous capture (2023-12-28)
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/11/23
TIME: 03.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
— Может хватит с вас приключений? Пора передохнуть в мошаве? — Эли улыбался, но глаза оставались серьезными. — Дочурка, ты как, еще не навоевалась? А то я стал побаиваться за всех террористов сразу! Такими темпами, глядишь, они все переведутся.
Мы наконец-то вновь были «дома», то есть у родителей капитана; отмылись, еще раз хорошенько подзакусили и теперь сидели под розовым кустом с чашками горчайшего кофе.
Метелка лишь развела ручонками. И осторожно-осторожно покосилась в мою сторону.
— Да не, — сказала она рассудительно, сугубо взрослым тоном, — можно б и еще… немножко.
— Слушай, Эли, ну и народ здесь боевой! — я перевел разговор на менее щекотливую тему. — Больше всего опасался, что у бабушки где-нибудь в соломенной сумочке припрятан огромный «магнум»! И она вот-вот начнет палить в разные стороны… Поговаривают ведь, что любой вагон тель-авивского трамвая по совокупной огневой мощи равен роте солдат!
Но Эли не поддержал мою шутку.
— Разные бывают бабушки, — задумчиво сказал он. — Вполне возможно, что и эта воевала. А может всю жизнь прослужила в разведке… Кто знает. Ты вспомни хотя бы Голду! Вам наверняка в «Сар-Эль» показывали старую хронику…
Я согласно закивал. Да, конечно: мы с Додом минимум трижды пересматривали одну черно-белую запись… Жара, пыль, неровный строй смертельно уставших солдат. И все они благоговейно отдают честь старенькой, иссохшей носатой бабушке, принимающей их импровизированный парад. Голда Меир, премьер-министр в период жуткой войны Судного Дня, министр внутренних дел, министр иностранных дел, посол Государства Израиль в Москве; женщина, отдавшая МОССАДу личный безжалостный приказ на уничтожение всех арабских террористов, причастных к трагической гибели израильских спортсменов на Мюнхенской олимпиаде, вызывала у нас с Дэвидом невероятное уважение.
— Голда была больна раком еще до вступления в должность премьер-министра, — Эли решил продолжить свой рассказ. — В 1973-м очередная совместная атака Египта и Сирии, договорившихся «стереть Израиль с лица земли», была назначена именно на Йом-Кипур, когда евреи держат строгий «сухой пост» и проводят время в синагогах; в этот период не работает транспорт, не вещают теле- и радиоканалы, закрыты все предприятия и учреждения. Положение на фронте было реально катастрофическим.
… Каждый раз, когда Эли рассказывал, — нет, не «рассказывал», а повествовал о древней или новой истории своей страны, — лицо его чудесным образом преображалось: оно словно светлело, а все слова торжественно произносил кто-то другой.
— Именно в этот тяжелый момент к Голде Меир заехал Джо Байден, тогда — молодой американский политик. Голда устало сидела в уголке кабинета. «Вы, наверное, хотите сфотографироваться с нами?» — вздохнула она.
Потом премьер-министр сказала Байдену: «Не беспокойтесь, у нашей страны есть секретное оружие». Байден так и подался вперед, ожидая услышать сокровенную военную тайну из уст этой немолодой и больной женщины… «Вы знаете, — призналась Голда, — нам просто некуда больше уходить». Поэтому-то, Серж, мы так отчаянно и отстаиваем свободу и независимость — право жить на земле предков. На своей земле.
Анат прислушивалась к рассказу, вылавливая знакомые слова. Потом бросила Эли несколько фраз, и тот наконец-то улыбнулся.
— Она напомнила еще об одной истории. Примерно в это же тревожное ночное время в кабинет к Голде зашел Моше Даян, завзятый шутник. Одноглазый генерал поправил свою черную повязку и поинтересовался:
— Голда, ты так и будешь здесь торчать?
— Знаешь, Моше, — с юмором отозвалась Меир, — я сегодня собиралась навестить дискотеку, но, пожалуй, подзадержусь и еще немножко поработаю.
… Время было к полуночи. Полусонная Метелка подползла поближе к сержантке. И в знак признательности за чудесное спасение, — теперь уже второе за неделю! — уткнулась в ее круглые колени.
— Эли, — попросил я, — будь добр: отвернись или на секундочку закрой глаза! Хочу поблагодарить твою жену за сегодняшний день, который, возможно, мог бы и не состояться.
Эли, изображая Моше Даяна, зажмурил один глаз.
А я встал и крепко-крепко поцеловал Анат в полные восточные губы.
࿇࿇࿇
«Вторая жизнь» Эли была сплошной тайной. Но я не лез с досужими расспросами, так как уважал профессионалов и не собирался вмешиваться в их работу — уж какой бы она не была… Впрочем, случалось, что я умудрялся задать какой-нибудь дурацкий вопросик. Так произошло, допустим, когда мы возвращались с Синая. Немного не доезжая до границы, Эли свернул в пустынный уголок, проехал с километр, скомандовал нам с Майкой: «Выметайтесь!» — и зачем-то распахнул все четыре двери.
— Ты что, решил бросить свою машину здесь? — удивился я.
— Это не мое авто. Я угнал его! — скупо усмехнулся он.
— О-о! У-у! — только и промычала Метелка, пожирая его влюбленными глазами.
— Не, но все же…
— Да не моя эта машина, взгляни хотя бы на номера, — втолковывал он мне, словно маленькому ребенку.
Потом капитан нацепил пару перчаток, достал флакон с какой-то жидкостью и лишь тогда смилостивился:
— Ну ладно-ладно, будем считать — взял напрокат… Понимаешь, полковник, в любой точке мира живут смелые люди, которые любят Израиль, сопереживают ему и готовы оказать посильную помощь; заметь — не за вознаграждение, а по зову сердца. Даже здесь! Таких еврейских героев нельзя назвать «агентами» или «шпионами»: их дела весьма малы по масштабу, но в своей совокупности — бесценны!
Мы называем их «сайаним», «помощники»… Допустим, раз за пять лет тебя ненавязчиво просят оставить машину с ключами в таком-то месте, не закрывая двери. Ты выполняешь просьбу. За этим местом тщательно наблюдают: не проявляет ли кто-нибудь к машине излишнего любопытства. Убедившись, что все в порядке, через сутки-двое автомобиль забирает абсолютно посторонний человек — опять же не агент, но добровольный помощник. Его задача — загнать ее в какой-нибудь подземный гараж. Немного погодя машину забирает заинтересованное лицо, обладающее, кстати, всеми официальными документами на нее. Оно использует транспорт, — Эли криво усмехнулся, — по мере надобности и разумения. И оставляет в ином условленном месте. Дальше (примерно схожими путями) машина возвращается владельцу. Если она засветится в чем-то подозрительном, хозяин может заявить, что ее угнали. Если нет — пользуется как и прежде. И будь уверен — второй раз за машиной к тебе уже не обратятся; но спустя лет пять-шесть могут попросить об иной безобидной услуге. Заметь, ни один из сайаним не знает обо всех остальных: возможность сопоставления их связей исключена.
Метелка сосредоточенно загибала липкие пальчики (всю дорогу дочь рьяно уничтожала оставшиеся конфеты).
— Пап, — она обращалась конечно же к Эли, — выходит, чтобы ты приехал в лагерь и вернулся обратно, тебя поддерживали… аж четыре человека, правильно?! Или больше?
— С чего ты взяла, дочь? — удивился он, сдерживая усмешку. — Или мы занимаемся чем-то предосудительным? Мы туристы. Обычные туристы! — но погладил сообразительную Майку по умной голове. — Разве нет?
— Не-а…
— Ну хорошо: смотрите! — капитан достал сумочку с документами и протянул нам какую-то бумажку, сложенную пополам. — Устроит?
— … Чё-ё?! — Метелка не верила своим глазам. — Свидетельство о рождении? Мое?!
— А чье ж?
Дочь недоверчиво водила пальчиком по печатным строчкам:
— Так, «Майя»… — вижу-вижу. Место рождения: «Санкт-Петербург»? — чё-ё? … Отец: «Илья Николаевич…»?!
Она умолкла от изумления. Я быстро перехватил документ.
— Фальшивка?
— Да иди ты! А найдешь признаки подделки — скажи!
Бывший опер глупо вертел слегка потертую, явно бывшую в длительном употреблении гербовую бумажку перед глазами. И даже посмотрел на просвет, не зная, к чему придраться. Все было на своих местах, все честь по чести! Четкая «госзнаковская» типографская сетка: ни помарок, ни подчисток. И печать ЗАГСа, похоже, самая настоящая. Зато абсолютно другие родители, фамилия, отчество и дата рождения!
— Показать ее страховку? — не отставал капитан.
— Н-не надо, — я аж стал заикаться. — Верю! Ну ты и подготовился! … И если так — даже в мелочах, то…
Эли поспешил припрятать свидетельство обратно.
— Да-а… — лишь выдохнула пораженная Метелка. — Вот это да-а…
— Ладно, отстаньте! Пора заняться делом!
И Эли полез в салон — собирать в пакет мельчайшие свидетельства наших поездок и оттирать отпечатки пальцев.
— А можно я? — умоляюще попросила Майка.
Эли разыскал тряпку побольше, обильно смочил все той же жидкостью и распорядился:
— Капот, крылья, двери, багажник — всюду, где достанешь. Только тщательно! И руками — не прикасаться!
Через полчаса машина блестела. Но неугомонный Эли, опять же в перчатках, стал заниматься обратным: он набирал сухую пыль и рассыпал ее по корпусу и ветровому стеклу. З��тем слегка припорошил руль, приборную доску и оставил на них несколько разномастных отпечатков.
— Случись наткнуться постороннему, могут возникнуть вопросы: а чего делает в пустыне этот суперчистый автомобильчик? А вот теперь — полный порядок, все естественно… Майка, видишь наши следы? Сделай так, чтобы их не было! Особенно твоих, иначе будет выглядеть еще подозрительнее: чем занимался ребенок посреди пустыни на этом драндулете? То есть какого черта его сюда занесло? Арабские детишки точно не водят машину, значит… А ты, Серж, ступай вот сюда, — он указал на каменистую осыпь, куда уже успел перекинуть наш походный скарб. — Дочь, когда закончишь, прыгай к нам!
Следующие двадцать минут Метелка усердно пыхтела, ползая на четвереньках и даже брюхе. По распоряжению капитана — собрала тряпки, использованные перчатки, пустой флакон, и тот упаковал их в отдельный пакет… Но и это был не конец зачистки! Эли достал пластиковые шлепанцы, переобулся, немного побродил возле машины. Снял и сунул шлепанцы к тряпкам. Захлопнул багажник и двери, навьючил добрую часть поклажи, накинул лямки второго рюкзака на Майку и скомандовал: «Нам — туда! Будем ловить попутку!»
… Когда мы уже пересекли границу и вышли из чужой машины, Метелка хитро спросила:
— Пап, твоя «попутка» — тоже сплошная липа?
Но капитан по обыкновению отшутился.
࿇࿇࿇
Поэтому я нисколько не удивился очередному ночному визиту… Тихо скрипнула дверь в комнату, далее капитан умудрился бесшумно обогнуть низенький столик на колесиках и пару кресел, стоявших в зале, и так же бесшумно присесть на диван. В ногах он поставил пластиковый пакет.
— Не спишь? — капитан положил руку на мое плечо. При этом он покосился на веранду, ибо там раздался подозрительный шорох. Помедлил с полминуты, пока шорох не стих, и продолжил вполголоса: — Поговорим?
На сей раз (напоминаю, мы по-прежнему гостили у родителей Эли) Метелка разлеглась на веранде, отделенной от внутреннего помещения раздвижной стеклянной переборкой.
Я поставил подушку стоймя и сел. Потянулся было к кнопке ночника, но потом тоже посмотрел на веранду (теперь оттуда доносилось равномерное посапывание) и передумал.
— Давай.
— Есть хорошая идея, — Эли сразу ухватил быка за рога, и экс-полковник понял, что после известных событий капитан стал еще больше доверять нашему беспокойному семейству.
— Согласен на любую, — мгновенно отозвался я. — За неделю-другую нас спасли дважды, так что мы должники на всю оставшуюся жизнь. Метелка, кстати, тоже это понимает и ценит… Признавайся: кого-то надо убить? Выкрасть? Запустить по канализации на четвереньках Майку — со взрывчаткой в зубах?
Тот прикрыл рукой рот, и я понял, что капитан смеется.
— Не, — выдавил он сквозь смех, — никаких канализаций. Все будет красиво, приятно… и с пользой. Согласись, если уж ты попал к нам на Восток и располагаешь временем, то есть смысл осмотреть и его… окрестности.
Слово «окрестности» Эли произнес с некоторым нажимом, и я стал немного понимать, о чем пойдет речь.
— Смотри, — втолковывал он, — вас двое: папа и дочь. Не внушающие подозрений, плюс, что очень ценно, — с абсолютно легальными загранпаспортами. Так? Да еще и из «дружественной страны».
— Прости, Эли, я ж все-таки служил побольше и примерно распознал половину твоей хитрой задумки.
— Ну вот, — воодушевленно продолжил он, — денег у вас — полным-полно, а таких там любят и привечают… — С этими словами он выложил на столик толстую пачку купюр. — Есть деньги, есть желание познакомиться с древними достопримечательностями в одной сопредельной стране. Я тебя заверяю, скучать не придется! Закажете номер в отеле, побродите, официально запишетесь на пару-тройку экскурсий, хорошенько разглядите руины местных… — он никак не мог подобрать точное выражение.
— Нужников! — помог я.
— Ага! Ну а чтобы показать эти красоты домашним, захвáтите последнее достижение японской техники — зеркальный фотоаппарат. Смотри, — он достал из пакета камеру, — здесь даже «вай-фай» имеется, то есть беспроводное соединение. Нажал на кнопку, соединился с соседней станцией — и все твои фотки уже дома, у любимой жены!
— Банальный шпионаж? Разведка?
Эли поморщился.
— Ни-ког-да! Разве стал бы я просить тебя о столь несвойственном статусу богатенького туриста занятии!
— А что?
— Я ж сказал: проветриться, ознакомиться с достопримечательностями, отснять их — и только их! Никаких «секретных объектов»! Никакого «передвижения войск»! Ты, Метелка, верблюды и старые стены — вот что должно быть на всех снимках, уразумел?
— Да. Но к чему ты клонишь?
— К несчастью, любая техника имеет свойства ломаться, — он с сожалением взглянул на камеру, — даже дорогая. Но ни беда: для этого и существуют гарантийные мастерские! Вы зайдете в одну из них (адресок я подкину) и сдадите ее в ремонт. Мастера там умелые, и через сутки они вернут железку обратно. Разумеется, вместе со снимками. Еще несколько деньков, и вы, отдохнувшие, возвращаетесь домой.
— «Отремонтированная» камера будет с «посылочкой»?
— Нет.
— Нет? Занятно. А…
— Невиновные не пострадают, — капитан однозначно предвидел мой следующий вопрос. — Ты читал «Маленькую барабанщицу»?
— Спрашиваешь! Раз сто, это ж моя любимая книга! Даже не «читал», а предметно изучал. Особенно интересно она воспринимается в сравнении со «Шпионом, который вернулся с холода». Кстати, Ле Карре весьма красочно подметил, чем вы, кровожадные евреи, отличаетесь от подхода английской MI-6; то есть почему вы не Джеймсы Бонды. «Агент 007» галлонами глушит сухой мартини, да попутно соблазняет прекрасных девок, а вы упоенно поглощены черновой работой и, как средневековые каббалисты, стремитесь рассчитать и предвидеть любые мелочи…
— Тогда можешь угадать следующую фразу, да?
— «Мы подстрахуем»? — рассмеялся я. — А случись чего — «не волнуйся, все за тобой подчистим!»
Это было прямой цитатой из «Барабанщицы», и даже в темноте я увидел, как Эли улыбнулся.
— Но Метелке — ни-ни! — предупредил капитан и опять опасливо выглянул в ночную темноту. С веранды по-прежнему доносилось равнодушное девчачье посапывание. — Согласен?
— Еще бы!
— Тогда спокойной ночи.
— Лайла тов, Эли… Постой-постой, а рация и парашют?! — бросил я вслед, но его дверь уже закрылась.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.