💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_065.gmi captured on 2024-03-21 at 16:23:05. Gemini links have been rewritten to link to archived content
⬅️ Previous capture (2023-12-28)
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/11/23
TIME: 03.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
Еще до поездки я знал, что знаменитая израильская армия (по сути, являющаяся если не самой лучшей, то уж самой боеспособной и высокотехнологичной армией мира) — весьма примечательное место. Но не предполагал, что настолько.
Итак, база была большой, поэтому мы шли и шли, шли и шли… Дорога привела нас к огромному ангару, где располагались склады. В благодатном тенечке на штабеле свежеоструганных пахучих досок восседала толпа откормленных раздолбаев. Как пояснила мне вечером Анат, это были «джобники» (от английского job — «работа»), то есть профессиональные гарнизонные отлыниватели от боевой службы: техники, кладовщики и иная обслуживающая шваль. Ночевали эти счастливчики дома. В ЦАХАЛе (замечу: как и в любой армии мира) их не любили. Рядом, тщетно ожидая погрузки, простаивала огромная машина. Водитель сидел рядышком и травил байки.
И тут мы бесплатно увидели «вторую часть марлезонского балета»! На этот раз постановщиком и исполнительницей главной роли была сама мадриха. Она в который раз остановила нашу притомившуюся колонну и четким строевым шагом подошла к расхристанным бездельникам. Те, логично ожидая легкого нагоняя, вскочили, застегнулись и вытянулись по струнке.
Боже, как изменилась наша сержанточка! Куда вдруг подевался ее тонкий голосочек? Кто наделил его таким командирским напором и мощью? … Короче говоря, мадриха орала на родном иврите так, что ее наверняка слышали не только мирные жители Иерусалима, но и бородатые террористы в секторе Газа: не только слышали, но и ссались от ужаса!
Буду справедлив, то же самое происходило со здоровяками-джобниками.
Выплеснув минуток через семь свое праведное негодование, мадриха однако не успокоилась. Она резво потрусила к песчано-каменистой площадке (похоже, та заменяла здесь футбольное поле) и от кривого столбика, прикинувшегося одной из штанг, провела длинную линию носком тяжелого ботинка. Затем грациозно отбежала метров на пятьдесят и прочертила еще одну. Теперь площадка выглядела как поле для игры в регби, и я пожалел, что рядом нет Савелия и его друга-собутыльника — грозного «хукера» Ванечки.
Злая мегера с сержантскими нашивками вернулась, проорала еще что-то (по моим соображениям — совсем неприличное), тыча пальцем в груди наиболее откормленных джобников. И толпа пришла в движение: каждый схватил по доске, и лентяи резво побежали к первой линии. Там бездельники разделились на две команды, а каждая команда — на пары. Пара водружала на плечи по тяжеленной доске (два плеча — одна доска) и стремглав неслась к дальней линии, а затем — обратно. На финише они передавали доски очередникам, и последующие перли по две, четыре… и так далее.
Когда веселье было в полном разгаре, Анат наконец-то вспомнила о своих подопечных. Передо мной — о, ветхозаветное чудо! — вновь стояла еврейская девочка с застенчивой улыбкой пятиклассницы. От начальственного усердия под мышками у нее растекались темные пятна, на лице тоже был пот.
— Йом гибуш, — пояснила она, кивком указав на джобников, — «День сплочения»… Отдых!
࿇࿇࿇
На складе нас встретил примерно такой же лентяй-джобник, по-моему — с эфиопскими корнями. Он походил одновременно и на маленькую обезьянку, и, уж извините, на классика русской литературы Александра Сергеевича Пушкина в молодости. В нашей армии эта теплая блатная должность называлась «каптерщик» и вызывала самые различные эмоции: от затаенной зависти и до нескрываемого презрения.
«Пушкин» обмеривал взглядом очередного «клиента», удалялся за огромные полки, почти не глядя набирал поношенное тряпье и небрежно бросал униформу на прилавок. На этом его миссия оканчивалась, и новобранец отходил в укромный уголок, чтобы на скору руку примерить одежку с чужого плеча.
Армейская форма, хоть и постиранная, была старой, местами залатанной и в целом не особо опрятной. «Подменка» — так называли мы в армии спецодежду для грязных и технических работ.
Первым не выдержал Дод (правда тогда я еще не знал его имени). Он вернулся к прилавку, легко раздвинул очередь, швырнул комок тряпья в рожу кладовщика и произнес что-то весьма веское.
Мадрихи с нами не было: она отлучилась на улицу, чтобы понаблюдать, как исполняется ее приказ… «Don’t understand», — попытался отбиться «Пушкин» и скорчил непонимающую и обиженную мину. Тогда экс-сержант нагнулся через прилавок, схватил кладовщика за ремень, легко приподнял и немного подержал в воздухе.
Этот нехитрый прием подействовал: теперь все было «understand», и Доду выдали почти что новенькую униформу. Следом схожую приемлемую одежку получил «старый нацам», а за ним — и остальные подчиненные.
— Well, good boy! — похвалил американец джобника и одобрительно потрепал по пунцовой от злости щеке. Последний хлопок сильно смахивал на пощечину.
Мы выбрались на свежий воздух из тряпичной затхлости склада. За это время диспозиция на улице весьма изменилась в лучшую сторону: штабель таинственным образом исчез, все пиломатериалы были перегружены в прицеп, мотор армейского грузовика уже урчал, готовый к старту. Впрочем, нет: две доски все же остались! Только теперь джобники были выстроены в «колонну по одному», и каждый поддерживал их руками: слева и справа. Команда здоровяков в хорошем темпе печатала шаги по периметру площадки и исполняла боевую залихватскую песню — наверное, времен восстания Бар Кохбы против древних римлян. Это здорово напоминало знаменитую картину «Ильич несет бревно на субботнике в Кремле», разве что «ильичей» было человек тридцать. Ровно через минуту они обрывали песню и зычно орали что-то несуразное.
Мадриха преспокойно стояла в тенечке и довольно потирала малюсенькие ладошки. Мы, не мешая ей наслаждаться спектаклем, терпеливо ожидали дальнейших распоряжений. Наконец она крикнула что-то еще: не зло, но, скорее, для острастки. И джобники задвигались еще быстрее.
— Разрешите обратиться? — вежливо спросил невозмутимый Дод. — О чем это они?
— «Мы — ослы!» — радостно перевела Анат. И, аки ветхозаветный Моисей, наконец-то повела нас к месту предстоящей дислокации.
Взгляд Дода, снова преданно-собачий, был влюбленно устремлен на нового командира, ибо последняя ситуация сразу же вознесла мадриху на незримый и недосягаемый пьедестал. Мною же владели смешанные чувства.
«Черт возьми, — размышлял я, наблюдая, как скачет туда-сюда ее иссиня-черный хвостик, — боевому капитану Эли конечно же повезло со спутницей жизни… Но…»
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.