💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_014.gmi captured on 2024-03-21 at 16:22:29. Gemini links have been rewritten to link to archived content
⬅️ Previous capture (2023-12-28)
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/11/23
TIME: 03.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
Итак, хитроумный план Штурмфогеля сработал. Оказалось, что наша скрытная подруга в течение месяца вела неимоверно сложные переговоры с Вацеком: он, как секретарь и кудесник-организатор любых поездок и мировых турне, должен был предпринять все возможное и невозможное, чтобы не только выкроить свободные сутки в поминутно расписанном графике перемещений их группы, но и оказаться в нужное время и в нужном месте — аккурат в липовый «день рождения» Майи… Но буддийские чудеса, как было замечено чуть выше, случаются постоянно, потому и здесь все срослось удачно. Полагаю, не последнюю роль сыграли неукротимая энергия «теть Полины» и невероятная отзывчивость Вацлава: тот слыл неисправимым дамским угодником и не мог устоять перед дикой смесью фаустпатронного натиска и мягкого женского обаяния.
Кстати, по этому поводу припомнилась одна давняя история: ее рассказывал мне сам Вацек. Как-то секретарь не смог раздобыть билеты на очередной рейс и вернулся к ламе весь расстроенный. «Невозможно», — повинился он. Лама взглянул на него и произнес всего одну фразу: «Вацек, запомни, в буддизме не существует слова "невозможно"!» … И билеты нашлись как по-волшебству!
… Наш дворик постепенно приобретал праздничный вид. Все трудились наравне. С неимоверной скоростью расстилались циновки и коврики, распаковывались ресторанные коробки и внушительные кастрюли (за них пришлось внести залог) — с тибетскими пельменями-момо с начинкой трех видов и мясным рагу под неизменным карри.
Рядом выросла внушительная батарея пивных банок. «Датское», — угадал я издалека. Высокорослая Дашка, взгромоздившись на стремянку, развешивала гирлянды лунгта, привязывая тесемки к хилым веточкам. Ее, как истинный джентльмен, где-то в районе длинных бедер бережно поддерживал маленький Вацек; он вожделенно взирал на немецкие груди под растянутой домашней футболкой и оголившийся пупок.
Одним словом, вскоре три наши милые дамы превратились в объект почитания всей мужской компании. Впрочем, они принимали ненавязчивые знаки внимания как должное. Особенно воодушевилась Майя: она успела посидеть на коленях практически у каждого гостя и гостьи, занимала всех разговорами, короче говоря — однозначно была королевой бала.
Лама разделся до плавок, опрокинул на себя полтора ведра холодной воды (ему ассистировала Полинка), слегка обсох и двинулся на разведку окрестностей. Ну а остатки воды, по общему согласию и под дружный хохот, вылили на сопротивлявшегося «пана секретаря»: его насильственно разоблачили и придержали двое дюжих поляков. Однако извернувшийся мангустом Вацек умудрился укусить одного из безжалостных экзекуторов за руку.
Вначале лама посетил дом: зашел в алтарную комнату и сделал три простирания перед тханками. Поцокал языком, когда экскурсовод-Штурмфогель рассказал ему об истории золотого отпечатка ладони Гуру Ринпоче, и тут же попросил снять тханку, после чего благоговейно приложил ее к голове… Замечу: многие взаправду считали, что наш учитель — одна из эманаций Падмасамбхавы, так что мы присутствовали при весьма знаменательном моменте.
Добравшись до объекта неоспоримой гордости Полинки — мастерской, он внимательно рассмотрел все статуэтки и изображения, а потом, словно уловив затаенное желание гончарных дел мастера, внезапно снял с шеи гау (с ним он не расставался даже ночью) и принялся освящать каждое изделие.
Покинув мастерскую, учитель внезапно остановился.
— Дордже Легпа, — указал он на дверь, — является охранителем всех кузнецов, гончаров и прочих ремесленников.
Расторопный Фогель принес из своих запасов маленький амулетик-сунгдю — изображение Асе, герметично запаянное в прозрачный пластик, и протянул его ламе. Тот, подобрав среди инструментов молоточек поменьше, прибил изображение Защитника над входом, что-то произнес, а потом прижал к нему свой гау.
࿇࿇࿇
Вацек слыл не только галантным ухажером… Вообще, скажу вам, он был феерическим человеком: внимательным к чужим проблемам, деятельным, энергичным. Это он вечно тащил на высоких перевалах чужие рюкзаки, это он разрешал множество сложных, а порой и критических ситуаций в многолетних странствиях с ламой, вел переписку и документацию. Наконец, он был непревзойденным рассказчиком: увлекательным и юморным… Как раз речь за нашим импровизированным столом зашла о защитниках, и Вацек припомнил весьма занимательную историю. Впрочем, «занимательной» она казалась лишь сейчас, ну а много лет назад — была смертельно опасной. Все мы слышали ее уже много раз, и посему история адресовалась в основном Дарье и Майке.
Метелка сидела меж ног ламы, тщетно пытаясь изобразить «позу лотоса». Она была увешана подарочными побрякушками и наслаждалась общим вниманием.
— В девяносто первом году наша маленькая группа была в Колумбии и планировала добраться до Каракаса. Сравнив цены на автобус и авиабилеты, мы поняли, что никогда не позволили бы себе потратить так много: ведь это были подношения наших учеников, и отправились наземным транспортом, хотя многие предостерегали от такой необдуманной поездки.
Где-то по дороге автобус остановили девушки с автоматами. Повстанцы, а еще точнее — откровенные бандиты-«леваки», ловили заложников. Окажись это «правые», мы могли лишиться только вещей и кошельков…
— Но «команданте», человечек в военной форме и с остроконечной бородкой, представился главой «отряда имени Симона Боливара», а это значило, что под угрозой были наши жизни: они безжалостно расстреливали любого подозрительного, а особенно — иностранцев, — пояснил Метелке лама. Та округлила глаза от ужаса и прижалась к нему поближе.
— Главарь обратился к нам с трехчасовой речью в стиле Фиделя Кастро, полной ненависти и угроз. Оказывается, белокожие «гринго» были виноваты во всех настоящих и мнимых бедах их многострадальной страны….
— А я тем временем поглядывал по сторонам, прикидывая: чье оружие можно отобрать при начале заварухи… — снова добавил лама.
— Но кто были эти «гринго»? — патетически воскликнул Вацек. — Мы! Местные сотоварищи по несчастью поглядывали на нас и вздыхали: «их обязательно убьют»…
Метелка аж икнула от волнения, хотя оптимистично ожидала хорошей развязки.
— Но тут случилось нечто странное. Во-первых, мы сидели не так уж далеко от команданте, однако он никак не мог сфокусировать взгляд на наших светлых европейских шевелюрах. Во-вторых, иссякший и подуставший от собственного красноречия начальник предложил: «А теперь задавайте вопросы!»
Из рядов заложников, сидевших прямо на земле, поднялся какой-то колумбиец… Высокий, грузный, бородатый, немного дикий.
— Можно вопрос, товарищ?
— Пожалуйста, товарищ! — обрадовался главарь.
— Скажи, почему у меня борода?
«Это был настоящий театр абсурда! — прервался Вацек и обвел нас глазами. — Мы — заложники; под дулами автоматов герильерос. Вокруг — далекая Колумбия… Идет "сессия вопросов и ответов". И кто-то спрашивает: "Почему у меня борода?" Даже команданте был удивлен».
— Не знаю, товарищ! … Почему?
— Потому что я не могу побриться. А знаешь, почему я не могу побриться?
«Мы смотрели на это, как на сюрреалистический пинг-понг», — еще раз прокомментировал рассказчик.
— Не знаю, товарищ, — вежливо ответил обескураженный главарь партизан.
— Потому что я не могу найти бритвенных лезвий. Но почему я не могу купить бритвенные лезвия?
— Не знаю, товарищ…
И далее последовал отважный, но и смертельно опасный ответ:
— Не могу из-за таких как вы, которые похищают людей и ставят их на колени.
Ситуация менялась на глазах. Команданте, не желая терять лицо, вступил с бородачом в пространную дискуссию. Но вскоре пришло сообщение, что вблизи появились правительственные войска. Нас отпустили.
Мы снова повстречали своего спасителя спустя два дня — в аэропорту, откуда нас эвакуировали. Этот высокий дикий человек был по-прежнему небрит. Он подошел поближе…
— Я задал этот вопрос специально: чтобы защитить вас.
Больше мы его не видели.
— … Какие классные у тебя друзья, — неожиданно шепнула на ухо Дашка. Я удобно лежал, примостив голову на ее бедро. — Наверное, в следующий раз, как соберешься куда-то сваливать, возьмешь меня с собой! Только обязательно!
Я пообещал и даже поклялся. А сам поискал глазами нашу дочь. Но увы: ее не было ни во дворе, ни в обозримом пространстве. Именинница внезапно растворилась, хотя только что — вот-вот! — сидела у ног ламы.
Но и он тоже бесследно пропал!
Пришлось подняться и неспешно двинуться на поиски. Дойдя до алтарной комнаты, я уткнулся в наглухо закрытую дверь. Сквозь нее доносились голоса и перезвон колокольчика.
На прикрепленном к двери листе бумаги прямым ламским почерком на трех языках было начертано: «Закрыто!» И рядом, небрежно и коряво, словно второпях:
«НИ БИСПАКОИТЬ!»
На тумбочке лежал красный фломастер. Я тщ��тельно исправил аж три ошибки и вернулся к друзьям.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.