💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_005.gmi captured on 2024-03-21 at 16:22:22. Gemini links have been rewritten to link to archived content

-=-=-=-=-=-=-

~Rami ₪ BOOKS

רמי

SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка

AUTHOR: Rami Rosenfeld

DATE: 14/11/23

TIME: 03.00

LANG: ru

LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0

TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature

БРОДЯЖКА И НЕПОСЛУШНАЯ ДОЧКА

₪ Вернуться к содержанию ₪

Глава 5. КОЛЛЕДЖ ДЛЯ БЕСПРИЗОРНИЦ

Как вы сами прекрасно понимаете, дома не переводились пластырь, бинты и йод. Длинные руки-ноги были то в ушибах, то в ссадинах, то в порезах. Когда дочь стала помогать Полине в ее гончарной мастерской, ко всему прочему прибавились еще и ожоги. Впрочем на свои боевые ранения Метелка пренебрежительно не обращала ни малейшего внимания.

Итак, основная часть медицинских запасов шла на саму Майю, остаток — на бродячих псов, которых она старательно лечила. Вскоре возле нашей калитки стала периодически собираться еще одна тусовка, на этот раз — собачья. Полинку они пропускали беспрепятственно, разве что не улыбались в ответ. Дашку (как правило, нагруженную пакетами) — уважительно не замечали. Я же терпеть не мог любых животных, и последние всегда отвечали тем же. Поэтому в некоторых особо критических случаях помогали лишь увесистая палка и пара камней. Общими усилиями беспризорную стаю удалось выпроводить метров за пятьдесят — к пустырю; теперь их официальная столовая находилась на безопасном расстоянии. Но и оттуда они бросали на вход бдительные взгляды, охраняя дом своей госпожи и покровительницы.

Когда Метелке стукнуло семь лет, на семейном совете ребром встал вопрос образования. Пытаться пристроить ее куда-нибудь в местную убогую школу было делом не только невыполнимым, но еще и смешным. Поэтому роли в нашем домашнем колледже распределились так: папа отвечал за точные науки (бедной Дылде собирались с первого класса понемножку втолковывать премудрости физики, химии и математики). На безответную маму, юриста с хиленьким средним специальным образованием, повесили русский язык и литературу, а также мутный предмет под названием «основы права». («Основы прав человека: даже самой-самой маленькой дочки» — важно поправила нас Полина). В качестве бесплатной нагрузки Дарья была обязана учить непутевое чадо немецкому (примитивный английский был языком повседневного общения, и за него беспокоиться не приходилось). Кстати, забыл сказать, что она факультативно преподавала немецкий еще и в каком-то местном колледже, что было немаловажной прибавкой к семейному бюджету.

Биология и зоология по общем решению из программы исключались: Майя, практически живущая на природе в окружении полудиких зверей, могла дать тут фору любому ученому мужу, специалисту по пестикам и тычинкам. Зато с историей и (не ужасайтесь!) философией был полный блеск! За них отвечал целый кандидат исторических наук — Полина Эдуардовна. Энтузиастка своего дела поклялась также обучать любимую Метелку черчению, рисованию и азам тибетского. Курсы лепки из глины и прочих экзотических технологий прилагались по умолчанию.

Дело оставалось лишь за учебниками. Надо признаться, что родители (и примкнувшая к ним Поля) сами весьма плохо помнили школьную программу, поэтому в первую очередь нужно было слегка освежить их собственные знания. К счастью, в Москве в то время у родителей гостила израильская Ирка. Получив наше слезное электронное письмо, она с привычной энергией стала выворачивать наизнанку близлежащие магазины. Довершил черное дело Лёня: он лично припер из столицы на самолете почти пятнадцать килограммов книг, нещадно ругая меня сквозь зубы. Ценный багаж обошелся в жуткую сумму! «А носильщики смотрели меня, как на… чудака!» — заверил «торговец Дхармой».

И с наступившего первого сентября несчастной Метелке не помогали никакие уговоры и фальшивые слезки: минимум четыре часа в день она обязана была провести за подобием школьной парты. В конце каждой недели ученица с должной толикой опаски подносила дневник на подпись строгому директору «колледжа для беспризорниц» — то есть мне.

… Неожиданно «на ура» пошел немецкий, который успешно вливался в незамусоренные девчачьи мозги. Похоже, от изучения языка отдаленных арийских предков Майка получала несравнимое удовольствие, имевшее еще и сугубо прикладное значение. Вскоре папа приобрел обидное прозвище «фатер», мама числилась как «муттер», ну а к Полинке, что вполне естественно, намертво приклеилась старая кликуха «штурмфогель»… Требуя добавки за ужином (дочь, как и «теть Поля», отличалась неукротимым аппетитом), Метелка неизменно провозглашала: «Нох айнмаль!»

Как выявила школьная практика, Майка абсолютно игнорировала точные науки, зато часами могла внимать вдохновенным рассказам Фогеля о тибетской, индийской и непальской истории и культуре. Причем, в отличие от папы, отдаленные даты и трудновыговариваемые имена застревали в ее памяти намертво!

Как-то директору колледжа попалась на глаза замусоленная тетрадка с прописями. Я полистал ее и удивленно хмыкнул: жуткие каракули на русском сопровождались четкими закорючками на полях, явно выведенными одной и той же рукой. И неведомые пометочки были именно на том языке, который г-н директор так и не удосужился освоить за N-лет пребывания в этой стране.

Я призвал школьницу к ответу. Та сразу раскололась:

— Па, мне так удобнее! Я пишу слово на русском, а чтобы получше запомнить — добавляю вот это… — и смущенно потерла грязной пяткой о коленку.

— Но когда… — запнулся я от удивления.

— Ну ты ж обучаешь по выходным детей компьютеру! И, пока занят, господин Шарма в благодарность учит меня.

Я был тронут услышанным. Но, чтобы окончательно добить любимого фатера, Метелка ядовито добавила:

— А сам ни одну вывеску прочитать не можешь! И на рынке за тебя торговаться приходится!

Предприимчивая девка однозначно имела способности не только к прикладной лингвистике, но и к искусству по-восточному сбивать цены. И я быстро «капитулирен» перед такой бронетанковой аргументацией.

₪ Вернуться к содержанию ₪

₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪

₪ Back to home ₪