💾 Archived View for basnja.ru › b1 › 87 › r5147.gmi captured on 2024-03-21 at 18:13:47. Gemini links have been rewritten to link to archived content
⬅️ Previous capture (2022-07-16)
-=-=-=-=-=-=-
Неся дров тяжкое беремя,
Один убогой человек,
Замешкавшись в лесу, домой шел в поздне время.
Дорогой рассуждал сей бедный человек:
«Я чаю, добрая Анюта
О мне уже давно грустит!..
Ей часом кажется минута!..
И верно близ неё Серёжа мой сидит!
Они меня ждут с нетерпеньем!..
Родные! милые мои!
С каким великим восхищеньем
Вы примите меня в объятия свои!!..»
Так мысля, он вошел в избушку
И, сброся с плеч свои дрова,
Идет обнять свою подружку;
Но встреча бедному, увы! не такова.
Анюта с горькими слезами
Сидит, облокотись о стул;
Мальчуга пред ее ногами,
Взглянувши на отца, вздохнул.
«Что вижу я, друзья сердечны?
Что с вами сделалось такой?..» —
«Ах! нам готовятся мученья бесконечны, —
Мать говорит ему. — Сережа наш презлой!»
«Помилуй, Аннушка! напрасно
Его ты хочешь осуждать;
Он, кажется, нам повсечасно
Противное сему старался доказать.
Поди, поди сюда, мой сын! Скажи мне откровенно,
Что ты наделал здесь, чтоб мать так огорчить?
Ты умник был обыкновенно,
Так должен и теперь всю истину открыть.
Но ты краснеешь! ах, дурное
Ты, верно, сделал что-нибудь!
Скажи ж, мой милой! что такое?
Не бойся и покоен будь». —
«Дружок мой! бедному вить стыдно! —
Анюта говорит супругу своему; —
А всё узнать, тебе обидно
Уж точно будет самому». —
«Нет нужды; расскажи, как было, —
Ответствовал ей дровосек. —
Пусть раз бы сердце всё изныло,
Чтоб не терзаться целой век».
Тогда с прискорбием Анюта
Так начала печальну речь:
«Увы! нам участь будет лючта,
Коль нет возможности Сереженьку сберечь!
Грустя, что мы с тобой в разлуке,
Боясь, что долго ты в бору,
Во ожидании и скуке,
На луг я вышла ввечеру.
Дверь настежь долго оставалась,
И как? уж не могу сказать,
Синичка к нам в избу попалась
И села прямо на кровать.
От холоду окостеневши,
Она чуть-чуть только жила;
Я, взяв ее и обогревши,
Серёженьке держать дала.
Тут на беду сосед со мною
О чём-то долго толковал;
И что же?., этою порою
Твой сын пичугу ощипал!..
Оставя крылошки несчастной,
Ее пустил он в огород.
Сколь жребий был ее ужасной,
Тому свидетель весь народ.
Все с жалостью глядя на птичку,
Судили так между собой:
Кто эту ощипал синичку,
Тот должен быть отменно злой!!
Ах! было ли когда похоже,
Чтоб в сердце крылся яд у сына моего?
Теперь что видим мы? лишь изверга в Серёже!
Я больше не могу любить уже его!»
В печали голову склонивши
На скорбию стесненну грудь,
Глаза на землю потупивши,
Не смог отец на них взглянуть.
Потом, с тоской смотря на сына,
Он головою покачал.
«Отрада в жизни нам едина! —
Его обнявши, он сказал. —
Итак, надежды нет нам боле?
Пропало всё, как сладкий сон!
Оставленным несчастной доле,
Нам присужден и плач, и стон!
Ты зол! что может быть гнуснее?
Анюта, друг мой! поскорее
Сбери ты перышки во всех избы углах;
Навесь их тут же над дверями,
И если станем мы любить его опять,
Тогда, их видя со слезами,
От нежности себя потщимся воздержать».
Серёжа от стыда, в смущенья
Упал родителю к ногам.
«Ах! — говорит он в огорченья, —
Я стал уже противен вам!
Ах, папа! маминька, родная!
Забудьте птичку навсегда;
Я это сделал вить, не зная...
Вперед не буду никогда...»
Сердца родителей открыты
Всегда для маленьких детей;
Как ни были они сердиты,
Но вот уже прощен Сергей.
С сих пор он так переменился,
Что ставили его в пример;
Нельзя, чтоб кто, его узнав, не восхитился,
Любили все его без мер.
Однажды вечером в печали
Напротив он дверей сидел.
Его родные замечали,
Что он на перышки глядел.
Тотчас оттуда их снимают,
И, чтобы грусть его пресечь,
Отец и мать определяют
Немедленно их бросить в печь.
«Нет, маминька! — вскричал Серёжа, —
Ах! лучше мне отдайте их». —
«Тебе, дружок мой? да на что же?» —
«А в память шалостей моих;
Я сохранять их вечно буду,
И если вырасту и Бог мне даст детей,
Я им представя их, сказать не позабуду,
Что некогда и я, к несчастью, был злодей».