💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_130.gmi captured on 2023-12-28 at 16:20:00. Gemini links have been rewritten to link to archived content
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/11/23
TIME: 03.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
— Поздравляю!
Черные округлые глаза сельского врача (между прочим, он болтал на чистом русском, так как въехал в страну по немецкой программе предоставления гражданства потомкам евреев, пострадавших от нацизма) лучились от нескрываемой радости, будто он сам являлся законным отцом.
Полинка, вышедшая из кабинета УЗИ местной амбулатории, недоуменно воззрилась на свой голый живот. Провела по нему ладошками, стирая остатки противного геля. Я посмотрел тоже: живот как живот! Вон торчит знакомый выпуклый пупок; чуть ниже — убегает вниз и прячется под резинкой дорожка рыжеватой шерстки. И главное — никаких видимых изменений; разве что округлился малость — так это от теперешней спокойной жизни… Не, что-то не так! Наверное, доктор напутал!
— Это всегда случается неожиданно! Но представляю, как вы сейчас рады! — доктор упорно не замечал нашего замешательства. — Давненько собирались?
— Аж двенадцать лет, — с сарказмом ответила Полинка, — только вот папа мало старался.
Похоже, она успела полностью овладеть ситуацией; более того, отнеслась к ней с юмором — в отличии от «счастливого отца».
— Но получилось же! — доктор в восторге ударил ладошкой о ладошку. Его восхищение и искреннюю радость разделила худенькая медсестра (я любовался ее длинными ногами битых двадцать минут, пока дожидался Полинку с этой судьбоносной процедуры), которая еще раз протерла живот влажной салфеткой и сейчас помогала пациентке одеться.
«Наверное, — подумал я, — мне тоже следует как-то соблюсти приличия. Поздравить? Поцеловать? Узнать срок?»
— А когда примерно…
Это был абсолютно тупой и бессмысленный вопрос, так как мы вдвоем отлично знали «когда»… Но надо ж было хоть что-то сказать!
Доктор понял меня с полуслова. Он запустил программку на компьютере, еще раз внимательно сверился с бумажкой, которую не выпускал из рук, и внес какие-то данные.
— Начало мая — июнь, — уверенно сказал он. — Практически гарантирую! Чует мое сердце, — здесь док сменил тон на неофициально-доверительный, — пришлось приложить много усилий, раз ждали так долго… Я не ошибся? Ну какие ж вы молодцы!
Произнося последнюю дежурную фразу, доктор почему-то смотрел не на будущих родителей, а на свою молоденькую ассистентку. И та сильно покраснела.
От ширмочки с противоположного конца кабинета донеслось то ли сдавленное фырканье, то ли едкий смешок: это Полинка припоминала «совместные усилия», «приложенные» нами в этой достопамятной экспедиции.
Она вышла уже одетой.
— Девочка или мальчик, док?
— М-м, рано… — сказал местный эскулап. — Обычно пол определяют ближе к концу…
«К концу чего? — обреченно гадал я, — моей спокойной жизни?»
— Но кое-какие признаки, — тут доктор поднялся, подошел к Фогелю и по-врачебному беспардонно задрал ее одежонку, — извините, еще раз взгляну… Ага! Так вот, некоторые народные приметы и личный опыт — не поверите, у меня уже трое! — позволяют судить, что это девочка! Вы только представьте: де-воч-ка!
И док заботливо застегнул две нижние пуговки просторной, на выпуск, рубашки Фогеля; она была расписана мелкими, но веселенькими цветочками.
— Мазль тов! — брякнул я; эта фраза относилась то ли к семейству доктора, то ли к предстоящему пополнению нашего. И протянул гонорар. Тот поблагодарил, закинул конвертик в открытый ящик письменного стола и заверил:
— Я пользую семейство многоуважаемого херра Савелия и фрау Евы почти десять лет, поэтому обязательно буду заглядывать почаще и к вам… Нет-нет, бесплатно — чисто по-соседски и по-дружески. Не все на этом свете измеряется деньгами, не правда ли? …
И любезно придержал перед Полинкой входную дверь, пока та старалась непослушными руками вдеть в замочек «молнию» на куртке.
Когда дверь мягко захлопнулась, мы обнялись и постояли в полнейшем молчании минутки две.
— Выпьем? — неожиданно предложила Полинка. — Надеюсь, пиво мне можно? Прям вон в том трактирчике… Нальют?
— Только когда покажешь бармену удостоверение личности, — съязвил я. Погладил по животику, взял за ручку и бережно повел будущую маму и свежеиспеченного доктора исторических наук (защита успешно состоялась всего неделю назад) к пешеходной «зебре».
࿇࿇࿇
Что интересно, сарказма Дашки хватило всего на денек.
— Знаешь, от кого хоть? — только и спросила она, сраженная этой радостной вестью.
— Да разве всех упомнишь, — покраснел Фогель, условившийся свято хранить нашу общую (да-да, не забывайте еще и о Майке!) тайну.
— Мда-а… — скупо оценила ситуацию Дарья, — одно слово: «экспедиция!»
Мне пришлось встать на защиту:
— А сама?
— А что? — мигом запротестовала Дашка, сдерживая усмешку, — все приличненько было! Я всегда помню — где, когда, с кем! И сколько!
— Угу! В кустиках. На заднем дворе кафешки, разика три! Да еще и в нетрезвом виде… И вон оно, доказательство, — палец в нос… и по двору слоняется!
Дашка стыдливо умолкла.
— … Слоняется, в руке топор: «совсем как у викингов, па»! — неспешно продолжил я. — И требует называть себя Рагнаром Кожаные Штаны. Вчера, между прочим, Уве чуть не стал калекой или заикой: шина на околице лопнула, и он ночью пешком сюда возвращался. Видит, летит на него в потемках из засады что-то страшное — с топором, в рогатом шлеме — и орет на датском: «Óдин и Фригг! Вперед! Убей-убей!» … Так еле увернулся! Повезло!
— А шлем она где притырила? В музее? — ужаснулась мама.
— Зачем же! Савелий пособил. Они на пару ведерко старое раскромсали, ремешок и рога приделали! В качестве подшлемника — любимую шапчонку Фогеля использовали: придется новую покупать.
— А почему на датском?
— Так знаешь, как доходчиво объяснила? «Норвежские викинги были первооткрывателями; шведские — торговцами и воинами. А даны — самыми отвязными и подлыми завоевателями. Мне они больше всех нравятся, фатер!»
Полинка, стараясь не дышать на окружающих, не развязывая, неуклюже скинула кроссовки, стянула куртку через голову и неуверенными шажками (мы все же изрядно засиделись в этом уютном кабачке посреди бела дня!) побрела по лесенке на антресоли — во владения Метелки. Не раздеваясь, облегченно рухнула на узкую кушетку — «походное ложе Рагнара Кожаные Штаны» — и сладко засопела.
࿇࿇࿇
Ее удалось добудиться лишь к вечеру. Она встала, вяло посидела с нами за общим столом, снова улеглась. Так она проспала до середины следующего дня. А зря! Иначе б Полинка имела возможность наблюдать, как много интересных дел разворачивается вокруг.
Во-первых, сразу после завтрака исчезли Майка и Дашка. «Ждите с сюрпризами», — таинственно пообещала Дарья.
Во-вторых, Савелий с Евой принялись дружно обустраивать под молодую (вернее, не столь уж молодую!) маму последнюю комнату, оставшуюся после детей. Все трое взрослых сыновей разъехались из родительского гнезда, и одна из двух освобожденных ими комнат в двухсотлетнем фахверковом доме еще пустовала. Бывший кабинет под самой крышей, если вы помните, был отремонтирован Дашкой с Савелием еще до нашего приезда — и предоставлен в наше безраздельное владение. «Обойдусь, — благодушно пыхтя, утверждал историк, лично перебазировавший тонны книг и черепков в комнату старшего сына Евы, — мне там сподручнее». На самом деле, из-за своей толщины ему было лень всползать на эту «воробьиную стреху» по сто раз за день.
Метелку, как я уже говорил, засунули поближе к нам — островерхая крыша была столь высока, что в ней имелся еще и «второй полуэтаж», то есть антресоли, на которых и обитала дочь. Антресоли были местечком глухим, таинственным, с узкой лесенкой и шикарными резными перилами, да еще и косым окном, проделанным в черепице. И под мягкое убаюкивание дождика Метелке особенно хорошо мечталось там о пиратских набегах или рыцарских сражениях.
Итак, оставалась последняя пустовавшая комната. Стараниями наших гостеприимных хозяев из нее был безжалостно вычищен весь сентиментальный хлам, который зачастую хранится после отъезда давно возмужавших детей. Сейчас комната была абсолютно голой, но деятельная Ева уже прикидывала, как здорово она выкрасит стены нейтральной белой краской и как ее простенькое убранство будет освещаться лучами восходящего солнца. Выросшая в экс-ГДР — стране, помешанной на спорте, совместном, не взирая на пол и возраст, купании голышом и здоровом образе жизни, — Ева считала, что солнце, свежий воздух и достаточное количество холодной воды — лучшие друзья всех детей. В принципе, особенно глядя на Метелку, так оно и было, но я побаивался, что в своем физкультурно-воспитательном задоре бывшая гимнастка может слегка переборщить.
Метелка с Дашкой возникли на пороге аккурат к тому торжественном моменту, когда я наглухо прикрыл кастрюлю, дал ей потомиться еще мгновение и выключил газ… Да-да, у плиты, как и всегда, стоял ваш покорный слуга — а кто б сомневался! Мама и дочь перли на себе объемистые пакеты, а сопровождавший их таксист внес и ��оставил в углу здоровенную коробку с чем-то тяжелым.
— Ведите! — задорно крикнула Дашка.
Упирающуюся хмурую Полинку насильно доставили в зал. «Что еще за хрень вы затеяли?» — было написано на ее заспанном лице.
Все, включая Еву, Савелия и меня, собрались вокруг большого фамильного стола, пережившего немало веков, войн, поколений и семейных празднеств.
— Раз! — и Метелка выложила на сияющую немецкой чистотой столешницу основательную стопку разноцветных пеленок.
— Два! Ссытесь на здоровье! — воскликнула Дарья. И рядом возникла гигантская упаковка памперсов.
— Три! — похвалилась Майка нераспечатанным «детским набором», состоявшим из бутылочек, сосочек, чашек-непроливаек и прочей дребедени.
С Полинки слетел весь сон. Она изумленно обозревала нежданные подарки.
— Четыре! — Дашка пнула картонную коробку. — Савелий, доставай!
Историк, кряхтя, нагнулся, взрезал канцелярским ножом упаковочный скотч и принялся передавать нам детали от детской колясочки… «Ничего себе карета, — радостно бормотал он, — да тут меня можно катать, если напьюсь!»
— Ну вот, вроде и все! — скромно подытожила Дашка, когда вконец ошарашенный Фогель принялся обцеловывать своих волхвов.
— Ой, стоп, забыла главное! — Метелка вырвалась из его нежных объятий и занырнула под стол. Оказывается, там притаился еще один пакет, о котором они запамятовали во всеобщей суматохе: — А это — лично от меня!
И дочка стала выкладывать на всеобщее обозрение свои персональные подарочки будущей сестренке. Позвольте мне привести их отдельным списком:
1. Пластиковый пистолет с внушительным стволом.
2. Пластиковый же меч в ножнах.
(Нет-нет, не переживайте: тупые и гладкие, они были абсолютно безопасны даже для малышни).
4. Большая фигурка американского морпеха. Его сытая бронебойная рожа живо напомнила мне Большого Дода.
5. Детская походная аптечка с красным крестом на брезентовом боку. К ней прилагался пластмассовый градусник с температурой, навечно застывшей на отметке «36,6», небольшая клизма, трубка-фонендоскоп и прочие медицинские причиндалы.
6. Сдутый в лепешку футбольный мяч с насосом.
7. Толстенная иллюстрированная книжка для детей — с весьма откормленными Гензель и Гретель на обложке. Но это был отнюдь не сборник слюнявых сказочек, а по-немецки обстоятельное практическое пособие под многообещающим названием «Как выжить в горах, в лесу и на воде».
— Пригодится, когда подрастет! — оптимистично заверила дочь.
Будущая мама тут же жадно пролистала эту роскошную энциклопедию выживания. Наша любимая подруга стояла прямо под старинной люстрой (Савелий отыскал ее где-то на аккуратной немецкой мусорке и скрупулезно реставрировал), и сейчас, в ее теплом косом свете, все мы смогли наконец-то лицезреть слегка округлившийся животик.
Полинка заметила любопытные взгляды, положила книгу на краешек стола и обхватила живот руками, из-за чего он обрисовался еще рельефнее.
— Вот это я нагуляла! — самодовольно хмыкнула она.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.