💾 Archived View for tilde.team › ~rami › br › br_book_052.gmi captured on 2023-12-28 at 16:19:01. Gemini links have been rewritten to link to archived content
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка и непослушная дочка
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/11/23
TIME: 03.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
Дальше дело наладилось. Перевал был самой высокой точкой путешествия, и теперь путь пролегал исключительно под уклон. Майка, как главная первооткрывательница, резво скакала в авангарде. Лёня шагал следом, а ваш покорный слуга семенил в хвосте, стараясь не отставать.
Я намеренно опускаю перечисление дивных пейзажей, повстречавшихся на нашем маршруте. Живописать красоты местных гор, ущелий и перевалов — дело абсолютно бесполезное; оставалось надеяться на свой маленький фотоаппарат, да пытаться сохранить эти картины в памяти.
Рюкзаки заметно опустели, и нести их было одно удовольствие. Даже моя одышка куда-то прошла; скорее всего, легкие наконец-то привыкли к высокогорью.
— Мда, засиделся я дома… Спасибо, Лёнь! Шикарнейший подарок! Никогда не забуду, ну а дочурка — тем более. Прикинь, как она этим походом хвастаться станет!
— Да ты вообще засиделся, — окинул он меня ироничным взглядом, — за последние десять лет-то. Всё на одном месте. Считай, что лежишь на печке и ходишь изредка на рыночек… Не тянет обратно в цивилизацию?
— Не-е, — я протестующе замахал руками. — Во-всяком случае, сейчас. Посмотри, какие чудеса вокруг! Что я там позабыл?
— Нормальный транспорт. Комфортное жилье. Качественную технику и бытовые услуги. Хорошую жратву, медицину, наконец… Общение с себе подобными…
— Если насчет общения, так мне Майки за глаза хватает, — я ткнул пальцем в сторону белесого хвостика, болтавшегося далеко впереди. — Так забьет голову, что к вечеру не знаешь, куда сбежать.
— Или ты, как Лев Николаевич, решил слегка «опроститься»? Быть «поближе к земле», к природе? — съязвил он.
— Фу-у, какие глупости! Никогда в «толстовстве» заподозрен не был! Ну а природу, особенно дикую, я слегка побаиваюсь: все ж городской человек! Даже босиком не хожу, а если доведется присесть на пенек, то трижды его обмахну… Не, Лёнь, цивилизация, в том виде, как ты только что перечислил, дело замечательное. Но мне не нравится, что за ее «достижения» нам втирают сейчас абсолютно иные вещи. От них-то я и стараюсь держаться подальше… Пояснить?
— Давай! — согласился он. — Болтать — не рюкзак тащить! И, как говаривал покойный Абдулла, «дорога переносится легче, когда встретится добрый попутчик»…
— Вот смотри, — приступил я издалека, — как сам считаешь: когда человечество жило и действовало продуктивнее всего?
— Трудно сказать… Вполне возможно, что в последние пятьдесят лет, нет?
— Чепуха, Лёнь! Полнейшая чепуха! — и я ее решительно отметаю!
— А твой вариант?
— На мой непросвещенный взгляд, такие деятельные эпохи можно пересчитать по пальцам… Вот и давай займемся на досуге.
— Тогда разумнее начать с древнего Китая, — подсказал он.
— Согласен! Величайшая цивилизация, коей почти четыре тысячи лет, изобрела массу эпохальных вещей: компас, бумагу, порох… ладно, остановлюсь, а то полчаса перечислять можно! А еще развивалась духовно, причем в разных направлениях. И выбор был огромен: даосизм, конфуцианство, китайские ветви буддизма. Параллельно назову древнюю Индию: с изобретениями было похуже (у китайцев несомненная фора, ибо они прагматичнее), с философией и духовностью — получше. Индуизм, буддизм… ладно, все это мы хорошо знаем.
— Не разжевывай, как ребенку! Давай, быстрее двигай на запад!
— О шумерско-аккадской цивилизации ничего сказать не могу, равно как и об их вкладе в общечеловеческую копилку знаний, ибо малость некомпетентен. Зато совсем неподалеку, на восточном побережье Средиземного моря расцветал уникальнейший сплав, конгломерат самых разнообразных народов. Тут и семиты (иудеи, арамейцы, финикийцы и прочие), и египтяне, и «народы моря» — деятельные, воинственные, мобильные и сплоченные. Именно здесь на основе протоарамейского языка и зародилась современная письменность — в том виде, в котором мы ее знаем сейчас… И творилась эта лепота всего каких-то две-три тысячи лет назад.
— Кстати, никогда не принимал всеобщего восхищения пирамидами…
— В точку, Лёнь! На мой взгляд, это дебильнейшее «достижение цивилизации»! И в моем личном списке кретинизмов оно прочно удерживает первое место. Ты только вдумайся — сколько сотен тысяч идиотов задействовали, чтобы непосильным рабским трудом воздвигнуть усыпальницы для таких же идиотов, но только облаченных в царские мантии.
— В Тибете случилась похожая ситуация, — припомнил Леонид; он остановился, чтобы поправить лямки рюкзака. — Король Нангчена как-то выглянул из окна и обнаружил, что вершина огромной горы мешает ему любоваться восходом. «Я великий правитель! И хочу греться под солнышком!» — вскричал он. И послал тысячи рабочих — раздолбить ее до основания! Те горбились-гробились, но потом кто-то умный сказал: «Мы начали не с того конца. Гораздо проще срубить голову королю, чем вершину этой горы!» … На том и порешили! И, веришь, больше никто из царьков с подобными грандиозными проектами не экспериментировал!
— Поучительная история. Но идем далее… Древняя Греция и Рим! Нужно ли чего-то растолковывать? Ладно, пусть они непрерывно ввязывались в бессмысленные войны, старались захватить огромные пространства, которые не смогли потом переварить… Но в то же время жили и творили Архимед, Пифагор, Платон, Сократ, прочие ученые и философы, коих не счесть! И замечательные скульпторы, художники, писатели и поэты… Какой расцвет! Какое тотальное восхищение красотой и здоровьем человеческого тела — вспомни те же Олимпийские игры! И какой унылый, но закономерный распад!
— Ну так были предпосылки. Во-первых, тщетные попытки завоевать «весь мир»: аж до Индийского океана! И все — по воле единственного мегаломаньяка, который, образно говоря, никак не мог нажраться властью и даже объявил себя божеством. И которому почему-то присвоили титул «Великий». То же самое, кстати, касается неуемных и гневливых римлян, мечтавших откусить половину Европы — до границ Шотландии. Чем кончилось? Как водится — подавились!
И второе… Понимаешь, среднестатистический гражданин Эллады или Рима, взращенный на какой-нибудь мирной философии, типа гедонизма или эпикурейства, и считавший целью наслаждение жизнью и ее удовольствиями, — ну, Серый, типа мы с тобой, — всегда менее агрессивен и более расслаблен, ибо существовал по принципу «живи и дай жить другим», чем те, чей удел «страдать при жизни»…
— Ага. И заставить страдать остальных! И посему дальше наступают «темные века» и прочее жестоко-религиозное средневековье.
— Про гуннов, вандалов и нашествия прочих варваров ты забыл? Или перескочил?
— Пропускаем… — я махнул рукой. — В любом случае, гибнут древние цивилизации, уничтожаются библиотеки и произведения искусства, погребаются научные и философские знания, запрещаются книги о постижении Вселенной и ее законов; попутно — с абсолютно благими целями! — выкашиваются миллионы «еретиков», «неверных» и прочих «ведьм» (думаю, что в религиозных войнах погибло поболе народа, чем в обычных). Сжигают Джордано Бруно, преследуют Галилея… И мир погружается во тьму!
— Смахивает на мини-кальпу, — подтвердил Леонид, — совсем как в буддизме или индуизме: «день — ночь».
— … Итак, Лёнь, вслед за расцветом Древнего мира, потребовались почти полторы тысячи лет, чтобы наступила Эпоха Возрождения. Вот тебе номер два в нашем списке.
— Между прочим, всегда удивлялся — с чего вдруг? Причем на абсолютно пустом месте… И, бац, на тебе! Сотни великих скульпторов, художников и ученых. Как так?!
— За версту вижу технаря, — подколол я. — А ларчик открывается просто. Во-первых, обрушилась Византия — последний оплот цивилизации в восточном Средиземноморье, и агрессивные лавины завоевателей хлынули в Европу — мочить тех, кто полумесяцу предпочитал крест. А у Византии, между прочим, было офигительное развитие! Но толку-то: все погибло! А кто смог уцелеть и выбраться из месива, ринулись спасаться на запад.
Во-вторых, в Европе того времени появилась масса городов-республик и так называемых «вольных городов» — открыто плюющих на светские и церковные власти. Они обладали достаточной мощью, чтобы отстоять свою независимость; производственным потенциалом, ибо там были сильны гильдии и цеха, и, что главное, желанием и возможностью приютить всех, кому было невмоготу носить на себе двойную удавку. Так что византийские беженцы пришлись к месту… И понеслось: союз искусных ремесленников, ученых и творцов принес удивительнейшие результаты! Знаешь, когда я смотрю в каком-нибудь музее полотна и скульптуры Эпохи Возрождения, то у меня просто рот не закрывается! Стою и думаю: «Ну как такое вообще возможно? Шестьсот лет назад!»
— И заодно сравниваешь их с посконно-«родными», я угадал? — ядовито спросил Леонид. — Если, конечно, вообще имеется с чем сравнивать, так?
— Угадал. Сравнивать в самом деле не с чем! Ибо местным художникам стали предоставлять пансион и отправлять н�� учебу в Италию или Германию лишь в восемнадцатом веке. Да и то, как полагаю, по высочайшему соизволению. Зато последнее дало свои плоды, и я искренне считаю, что русская школа живописи восемнадцатого-девятнадцатого веков значительно превзошла своих западных учителей… Ну а наука традиционно была в загоне до тех пор, пока царь Петр не дал увесистого пинка для ее развития. Кстати, единственный правитель, достойный моего уважения! Который действительно мечтал вытащить страну из дремучего средневекового болота и приложил для того колоссальные усилия. Потому его и жалко: стоило императору умереть, как все благие начинания по приобщению к мировой цивилизации погрузились обратно — в любимую тухлую трясину.
— И теперь Петр Алексеевич грустно сидит на бронзовом коне посреди моего родного городка… и по ночам наверняка задумчиво чешет затылок. Сам не видел, но…
— Вполне возможно! Ну вот, Лёнь, а теперь переходим к самому интересному — к Великой промышленной революции, которая, словно по волшебству, спонтанно свершилась сразу в нескольких странах — Англии, Германии и Голландии. Между прочим, очень не люблю слово «революция» по отношению к этой уникальной эпохе. Ибо революция подразумевает какие-то насильственные действия, слом всего «старого», зачастую — уничтожение инакомыслящих и выбор «единственного правильного пути», который, как водится, заканчивается крахом. И — исторический факт! — «революции» тотально не работают! А почему? Да потому что любые коренные изменения в промышленной, социальной, светской и культурной сферах могут опираться только спонтанном и ненасильственном изменении менталитета, то есть умов всего населения. Не «принудить», но «захотеть», ты понял?
… И тут, на самом интересном месте, зазвонил мой спутниковый телефон. Я чертыхнулся и полез во внутренний карман куртки.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.