💾 Archived View for tilde.team › ~rami › rb › rb_book_034.gmi captured on 2023-12-28 at 16:17:04. Gemini links have been rewritten to link to archived content
⬅️ Previous capture (2023-09-08)
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка в ваджрном круге
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/08/23
TIME: 18.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
Остаток дня прошел примерно так же. Я пролистал почти треть папок. Потом Арина уселась рядышком, и мы включили компьютер. Она уткнулась в книжку, но изредка поглядывала на экран. Я отсортировал данные по времени и последовательно открывал файл за файлом, просматривая их содержимое.
Примерно в шесть вечера я сказал: «Ну, что же… На сегодня — точно хватит! По домам?»
Арина потянулась. «Чуть не задремала тут с тобой, — томно, но несколько наигранно произнесла она. — Ты на машине?»
— Никогда автомобиля не было, хотя водить умею, правда очень плохо, — коротко признался я. — Меня в основном возят. Друзья… ну и прочие.
— Подбросить?
Я понял, что ситуация, тщательно спланированная где-то в верхах, продолжает развиваться, но не спешил отвечать отказом. Было любопытно — что же случится дальше?
— Да привык пешком. Тут к вам ведет одна чудесная парковая дорожка. Хотя, в принципе, не против. А это удобно?
— Я домой-то особо не тороплюсь… Дочка после школы еще и на музыку ходит. Возвращается поздно и сразу за уроки. Так что я свободна.
Я выключил компьютер и взял куртку:
— Тогда закрывай кабинет и беги переодеваться. Я выйду через дежурку самостоятельно и буду ждать около стоянки.
Она провела меня какими-то незнакомыми коридорами к лестнице, ведущей на первый этаж, и ускользнула в левое крыло здания. Добравшись до дежурной части, я запустил руку в джинсы, достал оттуда свой фиктивный утренний пропуск и сунул смятую бумажку в щель бронированного стекла. Суточный наряд конечно же успел смениться, но мой питекантроп все еще сидел в стеклянном «аквариуме». Вид у него был несчастный и подавленный — бедолага до сих пор дожидался заслуженной взбучки, пока не подозревая — за что именно. Я заговорщически подмигнул ему и приложил руку к «пустой голове», отдавая честь. Тот понуро отвел глаза.
Арина появилась через двадцать минут… За это время из конторы успело радостно («ура, конец работе!») вынестись несколько сот сотрудников, и почти каждый окидывал меня любопытствующим взглядом. Да, слухи здесь распространялись быстро! Я стоял и безучастно курил одну за другой, бросая бычки прямо на шикарный газон, чью ухоженность не рисковала осквернить ни одна собачка.
«Извини, там нужно было…», — она неопределенно кивнула куда-то в сторону. Исходя из того, что переодевать ей было всего ничего, следовал вывод, что Арина уже успела доложиться Ивану Александровичу или кому повыше. Я понимающе хмыкнул и подержал ее сумочку, пока она открывала дверцу автомобиля.
Чтобы разместить ноги, мне пришлось отодвинуть переднее сиденье почти до упора.
— Тебе куда? — спросила она.
Ответ был заготовлен заранее — мне не терпелось наконец-то взять ситуацию под собственный контроль. Выдержав приличествующую паузу, полковник сказал:
— Знаешь, я, собственно, тоже особо никуда не тороплюсь. Живу один, даже кота нет. Забот сегодня никаких. Если хочешь, давай съездим в кафешку, есть одна на примете, почти что в центре. Посидим, поболтаем… Эти дела так голову забили, что тянет переключиться и развеяться. При желании, можем даже слегка употребить — у них и вино неплохое, и коньяк приличный имеется. И не беспокойся — в моей компании никакая ДПС не страшна! Ты ж машину наверняка у дома паркуешь? Вот и отлично: сначала тебя доставим, а потом такси вызову… Идет?
Я заглянул в ее глаза.
Судя по всему, внезапное предложение ломало какие-то ее планы. Но Арина лишь улыбнулась и молча завела машину. «Командуй, куда ехать», — произнесла она и ловко вырулила с площадки. Мы понеслись по объездной дороге, чудом миновав начинавшуюся пробку.
Кафе действительно располагалось почти в самом центре города, поэтому близлежащие улицы и парковки были забиты автомобилями. Но я и рассчитывал оставить машину где-нибудь в отдалении, чтобы после кафе имелись запасные пятнадцать минуток для откровенного разговора без свидетелей, случись поблизости от столика какая-нибудь непредвиденная и любопытная компания. Диктофонов и прочей записывающей гадости в сумочке Арины я не боялся: моя рука незаметно поглаживала «глушилку» сквозь ткань сумки.
Мы загнали машину в какой-то грязный дворик и вскоре очутились возле кафе со смешным названием «Ара-рад!». Я придержал тяжелую дверь и пропустил Арину вперед. Огляделся: зал почти пустовал: основная часть посетителей подтягивалась ближе к десяти-одиннадцати вечера. Хозяин бросил на нас внимательный взгляд из-за стойки и уже через тридцать секунд поспешно возник рядом.
Его я хорошо знал. Мой друг-армянин, Самвел. Когда-то я отбил его от «наезда» моих не в меру алчных коллег, предложивших «крышевать» заведение. Вот почему он был действительно рад моему визиту. Ну и не только: еще я дружил с его женой, миниатюрной и очень красивой армянской женщиной, и двумя изумительными дочерьми, к сожалению — пока что несовершеннолетними. Как-то, часа в два ночи, сидя с ним за столиком в потихоньку пустеющем заведении, я то ли в шутку, то ли взаправду предложил: «Самвел, когда вырастут, отдашь за меня одну?»
Он не обиделся. «Сережа, — мудро предложил мой друг, — я их люблю и не хочу насильно устраивать чужую семейную жизнь. Сам предложишь руку и сердце: согласятся — забирай! Хоть двоих сразу! Если, конечно, прокормишь — на свою-то зарплату». И улыбнулся, подлив нам коньячку. После этого я зауважал его еще больше.
Итак, заросший седой щетиной, лысоватый и грузный Самвел воскликнул: «Привет, Серый! И вам здравствуйте, девющка», — и галантно принял у Арины верхнюю одежду. Самвел был известным дамским угодником, поэтому на его лице проскользнула довольная ухмылка. Хозяин почтительно провел дорогих гостей в отдаленный отсек-уголок. Я, как вы уже поняли, любил подобные места: можно было оставаться незамеченным, в то же самое время — держать в поле зрения почти весь зал.
Самвел услужливо подвинул стул поближе к Арине, аккуратно разместил ее плащ и мою куртку на небольшой вешалке… «Тебе как обычно, Серый?»
Я вопросительно посмотрел на спутницу:
— Знаешь, Арин, я всегда беру одно и то же, поэтому в меню особо не заглядываю. Можешь на меня положиться? Тем более, что Самвел с женой готовят чудесно: тебе в любом случае понравится!
Она окинула меня ироничным взглядом:
— Судя по всему, ты берешь тут одну и ту же водку! — Арина внезапно засмеялась, легко и открыто. Я непроизвольно улыбнулся. — Ну а к ней-то хоть что-нибудь на закуску будет?
— Ты почти угадала. Я беру одну и ту же водку. Открою страшную тайну: коньяк я терпеть не могу, но, увы, частенько заказываю именно его: то друзей угостить, то женщин до нужной кондиции довести. Да и Самвел постоянно бегает за мною с бутылками, которые ему «только что привезли из Армении». Тут разве откажешь? Кстати, можешь попробовать: я хозяину полностью доверю. Не отравит! Ну а красное вино здесь просто великолепно!
Подпаивать тебя сильно пока не собираюсь, — я намеренно сделал упор на слове «пока», от чего ее глаза слегка округлились. — А заказать хочу жареную баранину: большие куски на маленькой-маленькой косточке, с небольшой прослойкой жира. Оторваться просто невозможно, гарантирую! Ну и салат. Сырную нарезку к вину: брынза и прочее. Лаваш. Точка. Идет?
Она согласно кивнула, грустно добавив: «Прощай, похудание!»
Самвел унесся на кухню, командуя на армянском. Арина разглядывала себя в зеркальце, затем принялась возиться с телефоном. Я специально отвел глаза и сделал вид, что ищу сигареты. Одновременно полковник нажал на кнопочку прибора и стал искоса наблюдать за последствиями. Она набрала какой-то номер и приложила ухо к трубке. Через минуту Арина недоуменно потрясла телефоном и всмотрелась в дисплей. Мне был хорошо виден зал: несколько человек сделали практически то же самое, а какой-то студентик, гордо восседающий с одинокой чашечкой кофе, стал судорожно тыкать пальцами по своему модному планшету. Связь отрубилась напрочь! «Ай да Игорек, ай да сукин сын!» — подумал я ласково.
— Да не обращай внимания: час пик, сеть перегружена. И принимает здесь плохо — вокруг сплошь позастроено железобетонными коробками, они и экранируют. Тут часто так.
Арина успокоилась и небрежно сунула телефон обратно. В это время к столику подлетела умопомрачительная худенькая девчонка с изящно изогнутым носом и едва намечающимися усиками. Вот только попка была слегка тяжеловата… «Привет, дядь Сереж, сейчас все будет!» С этими словами официантка тщательно протерла абсолютно чистый столик, выставила пепельницу и четыре разнокалиберных пустых бокала — два побольше и два поменьше. Рядом возник графинчик с коньяком, спустя секунду — еще один; вино искрилось рубинами. Горячий лаваш был порезан на крупные куски. Сырная нарезка радовала глаз. Затем стол украсила большая салатница. Я мигом ощутил голод… и вдохновение!
— Налить вам, дядь Сереж, или сами? — как настоящая восточная женщина, она обращалась исключительно к мужчине, то есть к главе стола, полностью игнорируя Арину. Та была для нее пустым местом.
— Спасибо, Гоарочка, спасибо, моя любимая, — я прикоснулся к ее предплечью и едва ощутимо погладил. От локтя и до запястья смуглую ручку покрывал темный пушок.
Наш полковник всегда млел от близкого присутствия красивых восточных женщин, например — тех же цыганок, и Арина молча наблюдала за моими ухаживаниями, заметно напрягшись и насупившись.
— Я сам справлюсь. Как там мама?
— Уже жарит. Привет вам передает, но выйти в зал пока не может.
— Ты ж в этом году школу заканчиваешь, да? Куда потом?
— Пока не решила. Родителям помогать надо, но всю жизнь с подносом бегать не хочу! Постараюсь на бесплатное отделение поступить: программирование там… или математика. — Она еще раз машинально протерла столик и умчалась обратно на кухню.
Гоар великолепно играла в шахматы, наверное — на уровне одного из разрядов, обладая аналитическим, свежим и неординарным умом. Поэтому программист или математик из нее получился бы неплохой. В те редкие вечера, когда кафе полупустовало, мы иногда устраивали с нею блиц-турниры — по пять минут на каждую партию. Усевшись первый раз за шахматной доской, я полушутя предложил: «Ну что — играем на раздевание?» Однако после третьего позорного разгрома был искренне рад, что беспощадная армянская школьница не приняла мое предложение всерьез: через полчаса я рисковал оказаться абсолютно голым! А один раз, к своему стыду, мне пришлось сдаться уже после девятого хода.
Я улыбнулся воспоминаниям и перевел взор на спутницу.
— Нравятся молодые девчонки? — с некоторым вызовом взглянула на меня Арина, пока я разливал коньяк по бокалам.
Я немного затянул с ответом.
— Нравятся? М-м… кто знает. Просто нравятся хорошие люди. Разные: молодые, не очень молодые, да и в возрасте — тоже. Я человек простой и особенно уважаю тех, кто вкалывает, и вкалывает тяжело: официанток, продавщиц. У меня много знакомых, но мало друзей. А последних я очень и очень люблю! Поэтому давай за знакомство?
Арина жеманно взяла бокал (мол, «и не такое пили») и как бы непроизвольно провела языком по полуоткрытым губам. Дешевый трюк, но он подействовал безотказно — я опять возбудился. «И это все, на что ты способна?» — подумал наш похотливый полковник, но вслух произнес: «За встречу. За нас!»
Мы выпили. Я раскидал по тарелочкам кусочки сыра и брынзы, разломал руками лаваш и сразу же налил еще по одной. Арина податливо кивнула, но попросила: «Не гони так сильно. Тут еще и вино. А то тебе придется меня домой на руках тащить… Хоть я и легонькая».
Мы повторили. В это время на столе волшебным образом возникло блюдо с сильнопрожаренными кусками мяса. Я потянулся за вином.
— Арин, — предложил я, — мы с тобой такие люди, что нас обязательно потянет на пустопорожний треп о работе. Давай хоть сегодня не будем, ага?
Она чокнулась со мною тяжелым бокалом. Затем опять ухватилась за телефон: «Сейчас, одну секундочку, дочку наберу». Я незаметно выключил «глушилку»… «Доча, ты как? Сама доберешься?»
Дав ей поболтать, я вновь нажал на кнопку и достал из пачки очередную сигарету.
— Ну расскажи что ли о себе немножко… Всегда интересно с новыми людьми знакомиться, — я попытался перехватить инициативу в застопорившемся было разговоре…
Ее ресницы удивленно приоткрылись. Арина задумалась, сосредоточенно наморщила лоб, но потом все же решилась:
— Да так… ничего интересного. Если в двух словах, то я — обычная сельская девчонка, уличная: курила в девчачьем туалете, много шлялась с парнями, училась средненько. Потом поступила в юридический, на коммерческое отделение. Там и с мужем познакомилась. Родила рано, поэтому высшее образование как-то мимо меня пролетело, хотя диплом все же получила. Родители устроили в нашу контору, там всю сознательную жизнь и проторчала.
— И как работа, устраивает? — спросил я и сразу засмеялся: «Вот черт, договаривались же…»
Она пожала плечами: «Служба как служба. Приказы, рапорта, докладные, отчеты. Вокруг отираются толпы ухажеров в погонах. Постоянно что-то делаешь, крутишься, домой возвращаешься поздно. Муж в командировках, видимся редко».
— Слушай, спросить тебя хотел, — я приступил к главной части, попутно подливая коньяк, — а с Сергеем-то как познакомилась? Что вас связывало?
Она неуютно передернула плечами. Наши взгляды скрестились.
— Что, неужели доложить успели?
Я изобразил недоумение:
— Ты о чем? Сама ж сказала, что дружила. Помнишь?
Арина расслабилась, опустила плечи и взяла бокал. Выпила его почти до дна и помолчала.
— Да. Есть такое дело… Как-то случился его день рождения. А мы тогда особо и знакомы не были, разве что здоровались. Народ разгулялся, под вечер к ним в отдел с поздравлениями сотрудники из других подразделений потянулись. Ну и меня девчонки захватили: «Муж, Аринка, у тебя все равно по командировкам вечно мотается, пойдем — познакомишься»… Одним словом — «познакомились»!
Она произнесла последнее слово так, чтобы исключить любые двоетолкования. Я решил закосить под дурачка и вопросительно взглянул на нее: «В смысле?» Одновременно я незаметно подлил вина. Арина все же проследила за моими маневрами и вздохнула, взглянув на полный бокал. Алкоголь начинал действовать, но пока что весьма слабо.
— Да все ты понял, Сереж… Ты ж не идиот! Зашли, все ему цветы-конфеты-бутылки по очереди суют и лобызают в щечку. А у меня и подарка с собой не было. Я ему говорю: «Извините, я сюда не собиралась. Но вот вам мой единственный подарок». И целую его прямо в губы. Обнялись, хотя в кабинете народу куча — стоят и глазеют! А мы… мы оторваться не можем. То ли он меня не отпускает, то ли я его. Так и не понятно — кто кого тогда соблазнил. Тут, правда, какой-то дурачок громко крикнул: «горько!» Лишь это ситуацию в шутку обратило.
— И что дальше? Извини, если любопытничаю. Просто тому есть причины, сама о них знаешь.
— Короче говоря, стали мы встречаться. Полгода — пока муж в очередном отъезде был… Серега то ли в то время разводился, то ли уже развелся. И не смотри на меня так, — она чуть повысила голос. — Понимаешь, я ведь самая обычная баба! И мне тоже что-то от жизни надо: и внимания мужского, и немного ласки в постели, и заботы. К тому же, я женщина в самом деле серенькая — звезд с неба не хватаю, даже пишу с ошибками; вот и хотелось в чем-то быть первой, чем-то лучше остальных! Чтобы все мужики смотрели только на меня, и чтобы подруги завидовали этому вниманию.
Я молчал.
— Виделись мы не так часто, когда дочка то на каникулах была, то на выходных у родителей или подружек ночевала.
— У него?
— Нет. Имеется у дурочки один глупый принцип: все кажется, что если у мужчины дома переночую, это как бы признание будет, что я — его и только его! Сказать, что влюбилась по уши, неправда. Но с ним однозначно хорошо… было.
— А он?
— Ты понимаешь, какая смешная штука… Внимательный — да. Заботливый — однозначно: часто цветы дарил; придет пораньше на работу с букетиком, пока никого нет, и ставит на стол… Розы. Красные розы. А потом все удивляются — почему в кабинете цветы не переводятся… Подарочки, мелкие, но забавные и трогательные. Однажды на восьмое марта принес классные четки из какого-то полудрагоценного красного камня. Но я чувствовала, что голова у него все равно чем-то другим занята, причем постоянно. Что-то было такое: одна часть полностью со мною, в постели ласкает, а другая — словно отсутствует.
— Четки? — я запомнил информацию, но сразу же перевел разговор. — Может домашние проблемы? От работы не мог отключиться? Может болело у него что? Ты ж в курсе, что он после операции?
— Ерунда все это! — решительно отмела мои догадки Арина. Домашние проблемы никак не влияли; он сам о них рассказывал полушутя: что все это однозначно непостоянно, что скоро закончится или уже закончилось. На болячки свои он внимания никогда не обращал. А с работы, кстати, умел переключаться великолепно, словно кнопку какую нажимал. Еще и меня учил: «пробуй не тащить службу домой, а дом — на службу».
— Но что тогда? — я наполнил коньячные стопки и подложил мяса с салатом.
— Думаешь-таки подпоить? — кокетливо подмигнула Арина. — Так вот, фиг ты угадал! Я девушка ус-той-чи-ва-я, хоть и слегка аморальная… Хорошо-хорошо, не торопись. Сейчас я носик попудрю, ага? Помнишь этот фильм?
Она встала, и я заметил зажатый в ее ладошке телефон.
Когда дверь в кабинку с табличкой «Ж» закрылась, я быстренько выбрался из-за стола и прошел в соседнюю, предназначенную «для мальчиков». Полковник отлично знал, что стены между отделениями были не из бетона или кирпича, а гипсокартонными. Я быстро выключил «глушилку» и прислушался. Через пару секунд женский голос произнес: «Иван Александрович, тут пошло немножко не так, как планировалось. Он меня в кафе зазвал. «Ара-рад»… Нет-нет, все в порядке. Не пристает. Больше расспрашивает. О чем именно? Да глупости всякие: где училась, с кем живу. Что отвечаю? Правду! (я услышал отчетливый смешок)… А зачем мне врать? Я ж не служебные тайны выдаю, а личные…»
В это время я вновь нажал на кнопку «ВКЛ», далее привстал на унитаз и спрятал аппарат на поперечной балке. Затем толкнул задвижку и ве��нулся за столик, не забыв пополнить бокалы. Передо мною весьма кстати возник Самвел: «Все в парядке, Серый? Девющке нравится?»
Аринино лицо немного раскраснелось. «Извини, что долго»… «Видишь, Самвел пришел спросить — все ли у нас с тобой в порядке? — коротко отрапортовал я. — Ну а теперь моя очередь»… Я вновь зашел в туалет, спрятал «глушилку» в кармашек, сполоснул лицо и руки. Мне нужно было взбодриться.
Самвел по-прежнему отирался у столика, улыбаясь и заигрывая. Он пытался завязать знакомство. Мой друг очень правильно и чисто говорил по-русски, но сейчас всячески утрировал свой армянский акцент, пытаясь сойти за недалекого и любвеобильного кавказца. И это было частью его обычной прелюдии.
— А девющка, — сказал я, подыгрывая, — кстати, просила передать, что ей нравятся не только твой коньяк и мясо, но и седеющие восточные мужчины. Но уделить даме свое драгоценное внимание ты сможешь только в следующий раз, когда меня не окажется рядом.
— Э-эх! — Самвел восхищенно хлопнул огромными ладонями, потом бросил полный нескрываемого желания взгляд на Арину, перевел его на обручальное кольцо моей спутницы… и разочарованно умотал на кухню.
— Я опять трезвый, — сказал я. — А ты как? Не торопишься? Продолжим?
— Все в порядке, — произнесла Арина, подкрашиваясь. — Ну так о чем я? … Словом, в постели нам было однозначно хорошо. Даже очень, если ты понимаешь, о чем идет речь…
— Нет, но поверю на слово.
— Тогда обойдусь без интимных подробностей. А потом… потом должен был приехать муж; оставалось месяца полтора. К тому же, могли пойти слухи. Зачем мне все это? Я стала отталкивать его от себя…
— А он?
— А он, похоже, в самом деле влюбился. Или привык. Обижался. Звонил все чаще. Или писал. Сидим в летней курилке на улице, порознь, друг на друга не смотрим. Он мне смски набирает, я — ему отвечаю.
— И чем все же закончилось?
Арина замолкла. Затем, преодолевая себя, призналась:
— Ты можешь считать меня последней проституткой, но я… завела себе мальчика, гораздо моложе меня. Не офицера; «гражданского», из техобслуги.
Я отвел глаза.
— Он все понял. И просто перестал замечать. Бывало, иду с девками в летнюю курилку, по пути встречаем его. Нарочно громко окликаю — на «вы» и по имени-отчеству: «здравствуйте!» … Молчит. Проходит, словно мимо бетонной стенки. Подружки вначале удивлялись, потом перестали… Да, умел он все-таки в голове разные вещи мигом отключать. И следа не оставалось!
Мы рассеянно и без былого удовольствия допили вино и почти что доели мясо (умница Самвел постарался и навалил нам огромные порции). Я спросил: «Куда едем?» Арина назвала адрес. Она жила не так уж далеко.
— Сейчас, подожди немножко. — Я снова скрылся в туалете. Вырубив «глушилку», набрал первый попавшийся номер такси, благо их рекламки были аккуратно наклеены на стенах. Сообщил адрес и попросил подать машину ровно через двадцать минут. Фразу «ровно через двадцать» я повторил трижды.
Ровно столько же раз я обнялся-расцеловался с Самвелом, попутно засунув ему в кармашек пару крупных купюр. От друга пахло сырым луком и бараньим жиром. Самвел цокал языком, расплывался в широченной улыбке, что придавало ему, вкупе с золотыми зубами, особо заговорщический вид, и просил «заходить еще». Напоследок хитрый армянин словно невзначай скользнул масляно-заинтересованным взглядом по Арине.
До автомобиля мы шли молча. Было темно, сыро, и Арина робко и неуверенно держалась за мою руку.
Я занял водительское сиденье. Водил я и в самом деле очень плохо, но машин на улицах уже поубавилось. Больше сорока километров в час я не выжимал, однако умудрился дважды чуть не врезаться в особо наглые маршрутки.
Мы подъехали к дому — им оказалось старое здание пятидесятых годов постройки на одной из центральных улиц. «Вот мое место, становись, пока не заняли!» — скомандовала Арина.
Когда я выключил двигатель и захлопнул дверцу, в кармане у меня пискнуло. В смске значилось: «Черный "Пежо". Госномер 780». Я отдал Арине ключи и поблагодарил: «Спасибо за вечер! И до завтра!» Она попыталась слегка прижаться к моей груди, но я резко развернулся и мгновенно исчез в сумраке подворотни.
Вскочив в «Пежо», я попросил водителя: «Брат, извини, перед женой провинился! С друзьями употреблял, а та, как дура, продуктов набрала и с полной корзинкой ждет в супермаркете на подземной стоянке. Сейчас она меня… Сможешь побыстрее, а?» С этими словами я загодя отдал ему несколько сотен рублей, и мы помчались по вечернему городу.
Обозначенный мною супермаркет был одним из самых больших в округе. Когда мы на приличной скорости влетели на подземный этаж, я мигом, успев поблагодарить: «спасибо, дружище», выбросил свое тело из салона и совершил коротенькую пробежку ко входу. Такси развернулось и уехало. Я зашел за одну квадратную колонну, другую, потом переместился в тень у грузового пандуса и стал деловито собирать огромные пустые коробки, нагромоздив их на какую-то тележку. В это время, примерно на такой же скорости, на стоянку внесся еще один автомобиль. Водитель остался внутри, а два неприметных человечка, оглядевшись по сторонам, ринулись в супермаркет. Я поволок тележку к противоположному выезду. Метров через пятьдесят я свернул за угол, бросил ее и, насвистывая, пошел в сторону набережной.
Там я уединился в кустах и с наслаждением отлил. А затем задумался, как и где закончить этот вечер. Достал свой «секретный» телефон и отправил Дашке коротенькое сообщение с общим смыслом «все в порядке». Потом устало поплелся в ближайший магазинчик. Там я взял «четвертинку» и банку маслин. Сел на подошедшую маршрутку и отправился в чужую квартиру. Мне предстояло хорошенько поразмыслить.
Фонарь возле подъезда не работал. Я прошмыгнул во вход и грузно дотащился до знакомой лестничной площадки. Сердечко тяжело колотилось. Моя «паутинка» была на месте, но я все же прижал ухо и прислушался: вроде все тихо.
Отпер дверь, включил свет и огляделся… Чисто, прохладно и пусто. Закрылся на засов, мигом скинул одежду и встал под душ. Побрился (презервативы, средства от головной боли, давления и сердца, а также бритва с зубной щеткой жили в моей сумочке постоянно). Порылся в шкафу и достал свежий комплект белья. Расстелил его прямо поверх покрывала. Вскрыл новую пачку сигарет, нетерпеливо свернул водочную пробку, откупорил банку маслин и уселся на кухне, приспособив под пепельницу какую-то глиняную пиалку.
Я тщательно прокрутил в голове последовательность эпизодов последних суток и осознал только одно: на старости лет я по-прежнему ни-че-го не понимал в женской психологии! Была ли откровенна со мною Арина? Почему? Или все это — банальная ложь? Для чего за мною сновала «наружка»? … Что за чертова каша была заварена в этой конторе, и кому предназначалось главное блюдо? Кто был «шеф-поваром»? Все эти неразрешимые вопросы вращались в моем бедном уме сплошным колесом.
«Четвертинка» была пуста. И я понял, что настало время спать.
Напоследок побродил по квартире; тут было уютно и ни капельки не страшно! Достал из куртки круглую металлическую коробочку, внимательно рассмотрел ее. Тщательно выделанная человеческая кожа грела ладонь, металл тоже не казался холодным. Я подошел к зеркалу… и внезапно повесил ее на шею. Затем внимательно взглянул на отражение. Да, наверное так ее и носили!
— Гуру Ринпоче! — неожиданно произнесли мои губы странно знакомое имя.
В ушах внезапно раздался какой-то комариный писк… Или мне только показалось? Наверное, от чертового алкоголя опять пошаливало давление. Я разжевал две таблетки, запив их водою из-под крана. Методично разделся догола, положил коробочку на соседнюю подушку и погрузился в омутный сон.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.