💾 Archived View for tilde.team › ~rami › rb › rb_book_128.gmi captured on 2023-09-08 at 17:46:28. Gemini links have been rewritten to link to archived content
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка в ваджрном круге
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/08/23
TIME: 18.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
Морское летнее утро принесло покой и умиротворение. Похоже, я давненько не открывал глаза в такую рань. Голова была свежей и, на удивление, не болела. Я ополоснулся под ледяными тугими струями и наскоро перекусил, запив завтрак парой глотков вина прямо из пластиковой бутылки.
До начала очередной лекции была еще уйма времени, и я задумчиво присел на краешек постели, поглаживая радужное перышко. Нежное, пушистое и невесомое, оно таило потенциал стального клинка. Я почтительно припрятал его в кармашек футболки. Потом, повинуясь какому-то спонтанно вызревшему желанию, достал четки, удобно угнездился на подушках и принялся за практику Кьюнга.
Два утренних часа пролетели за одну минуту. Я закончил садхану, захлопнул текст и случайно взглянул на руку. Вчерашнего пореза на пальце уже не было.
࿇࿇࿇
Итак, меня поджидал знакомый сорокаминутный спуск. Я бодро шел налегке: без привычной сумки, документов и прочей походной амуниции, периодически вежливо раскланиваясь и даже перешучиваясь с попутчиками, спешившими на ретрит; благо, «ряженые» почти отсутствовали. Вскоре я поравнялся с Леонидом. Он степенно шествовал в полном одиночестве.
— Как спалось, братик? — воскликнул я вместо приветствия. Лёня безвольно отмахнулся и вяло попытался изобразить какие-то эмоции на осунувшемся и помятом лице:
— Да не очень.
— Что так?
— Угораздило припереться вчера к соседке. Слово за слово, короче говоря, удалось-таки с трудом уболтать ее на совместные телодвижения. Но что-то не катит… В постели — ни звука. Что еще хуже — бревно бревном! «Туда — нельзя, сюда — тоже нельзя»… Ну и согласна только с презервативом… Типичная питерская тощая и усохшая интеллигентка: короткая стрижка, очки, вдобавок — музыкантша, пять дней в неделю зажимает контрабас между ног. Работает где-то по заграницам, обитает там же. Хотел потом заснуть вместе, в обнимку; так веришь — выставила! Говорит: «Не привыкла спать вдвоем». Это, мол, угнетает и подавляет ее женскую независимость. Одним словом — полная эмансипация и прочий феминизм!
Лёня сплюнул в кусты.
— Не, братик, — сказал я веско, — не бывает фригидных женщин, бывают неумелые мужчины. Может проблема кроется именно в этом?
«Торговец Дхармой» недовольно воззрился на меня, но потом все же беззлобно рассмеялся:
— У-у, сука, подколол-таки! Возможно, кстати, ты и прав. Подсчитай: сколько мы перед этим выжрали…
— Вот то-то ж и оно! — назидательно откликнулся я.
В подобной болтовне про баб и отдельные занимательные свойства их физиологии дорога прошла незаметно. До начала ретрита оставалось часа полтора, поэтому я указал на вчерашние кусты:
— Пойдем в тенек!
На склоне было пока пусто, заросли надежно скрывали нас от посторонних взоров, зато площадка была как на ладони. Сейчас там занимались сразу две большие группы. Одна тесно скучковалась возле переводчика, и тот, вооружившись микрофоном, что-то быстро, весело и уверенно объяснял публике, периодически помогая себе жестами. У него был тонкий голос и еврейско-украинские местечковые интонации. На второй половине площадки, подстелив под себя коврики и «пенки», человек сорок выполняли какие-то сложные и стремительные гимнастические упражнения. Вел занятие худощавый и стройный парень раздолбайского вида, нацепивший на голову смешную тюбетейку.
— Что это, йога? — я указал в сторону второй группы.
— Ага. Но не раскрученно-индуистская; не такая, какую продают во всяких там «йога-центрах» и прочих эзотерических заведениях. Она называется «трулкор» и тесно связана с движением, динамикой, дыханием, которые в совокупности действуют на ум, позволяя входить в определенные недвойственные состояния.
— Но тоже хорошо продается?
— Еще бы! Это очень давняя линия в традиции Ати, ей больше полутора тысяч лет. Где-то в четвертом веке из Уддияны в Индию начали перекочевывать высшие тантры, среди которых была и она. Наша линия трулкор основана на тантре «Единство Солнца и Луны» и непрерывно передается от махасиддхи Хумкары, через Падмасамбхаву, потом переводчика Вайрочану — и до настоящих дней.
— А это что за парни? Инструктора?
— Это «два брата-акробата», Ирхин и Бочковский. Они даже из одного и того же городка, с задворок бывшей империи. Оба, наверно, твои ровесники. Первый — технарь по образованию, много лет обслуживает Ринпоче на ретритах, участвует в переводах и книгоиздательстве. Ну и сам ведет кое-какие занятия. Например, как сейчас, дает объяснения новичкам. Дельный чувак! И действительно специалист: ты ж вчера слышал, как он стрекотал; абсолютно без запинки и не задумываясь… Любитель баб, вина и сальных анекдотов — совсем как мы с тобой.
— А второй?
— Второй — рубаха-парень, добрый и общительный. Такого хорошо иметь в друзьях и собутыльниках! К тому же, великолепный художник с чудесными руками! Видел бы ты его работы; они, поди, украшают половину алтарей, ну и пользуются большим спросом… Это тебе не… — Лёня внезапно оборвал фразу, неуловимо кивнув в сторону первой группы.
— А что с тем не так?
— Э-э… как бы повежливее? Самое меткое и самое мягкое определение, которое я слышал, формулировалось следующим образом: «Никто и никогда не видел Ирхина работающим»… Точняк! Между нами, девочками: в определенных кругах уже начал считаться «гуру» и весьма лихо и дорого продает домохозяйкам собственные семинары, их видеозаписи и прочие «воркшопы». Что такое «воркшоп» я до сих пор не знаю, но звучит круто! Хотя, наверное, это такая же туфта, как и какой-нибудь «коворкинг». Одним словом, человек нашел удобную «духовную нишу», которая позволяет достаточно безбедно тусоваться, перемещаться и иметь средства к существованию — естественно, за счет благодарной, но недалекой публики. Ибо все остальные вменяемые люди напрямую ходят к нормальным тибетским учителям, то есть предпочитают получать знания не из третьих уст… Впрочем, это личное дело отдельных простачков; как сказано Ильфом и Петровым: «Кому и кобыла невеста!»
— Завидуешь?
— Да ну! Когда-то у нас были неплохие отношения. Человек он тонкий, остроумный, веселый, но, как было написано теми же классиками жанра про великого комбинатора Остапа Бендера: «Командор забурел». Ну и весь юмор куда-то с годами улетучился; это даже по лицу заметно. Короче, все эти тибетские подковерные игры очень сильно меняют людей, если те пытаются закрепиться в их иерархии. Это типичный асурический мир, как и у всех остальных переводчиков и прочих ламских придворных: те ни на шаг не подпустят к пирогу чужаков-конкурентов! Так что нечему здесь завидовать… Лучше закроем тему, а?
— Я ж не против. Мне с ними детей не крестить… А вон там кто с камерой ошивается? Такой мрачный тип с косичкой…
— Долговязый, смуглолицый, с похотливым морщинистым лицом? Это отдельный разговор! По происхождению — из южной Европы. Почти знаменитость: один из первых учеников Ринпоче и одновременно — его приближенный и наперсник. Это если говорить официально. А по моим личным наблюдениям — обожает две вещи. Первая — это публичность, «паблисити». Смотри сам: до прихода Ринпоче остается полчаса-час; казалось бы, пристраивай свою камеру на штатив, сколько влезет! Таскай ее по залу, наводи на резкость, подключай микрофоны — все равно ты в это время никому не мешаешь. Тем не менее, стóит Ринпоче усесться в кресле, как во всех остальных объективах и мониторах сразу же возникает наш красавец: возится, усердничает, что-то обязательно поправляет. Одним словом, «светится»… Намеренно или непроизвольно — не знаю.
— Ясно. А вторая?
— По-моему, как и все мы, грешные, не прочь при случае обаять какую-нибудь благосклонную дакини. Свечку не держал, но, во-всяком случае, девки кучу анекдотов рассказывают. А некоторые аж сами слюнки пускают, причем изо всех мест сразу!
— Ну и хрен с ним! Что, давай разойдемся и разведаем обстановку?
Лёня согласно хмыкнул. Мы, не прощаясь, двинулись в разные стороны.
Деловитый девичий голос с типичными «ма-а-скóвскими» интонациями объявил в микрофон: «Собрание организаторов и представителей центров состоится через пять минут». Движимый скорее изыскательским интересом, нежели необходимостью, я перелез через невысокие лавровые кустики и пошел к двухэтажному бунгало, нацепив на себя темные очки. И уселся на свободной скамеечке поодаль, делая вид, что наслаждаюсь птичками и солнышком. Периодически я безразлично посматривал на разношерстный народ, собравшийся на «производственное совещание». Те, разместившись на площадке перед домиком, что-то горячо обсуждали, не обращая на меня ни малейшего внимания.
И в этот момент я вновь почувствовал чей-то взгляд! Я не отреагировал; напротив, сменил позу, развернувшись к солнцу. Достал платок и протер очки. И лишь потом рассеянно провел глазами по толпе. Да, так оно и есть! За мною несомненно исподтишка наблюдал тот самый хмырь, внешность которого так детально описал вчера Леонид. Он шнырял среди собравшихся и даже, как мне показалось, принимал живейшее участие в разговоре.
«Ладно, посмотрим», — решил я. У моего «хвоста» действительно было рыбье лицо с неразвитым подбородком, сильные залысины и спортивное телосложение дзюдоиста. Он демонстративно перебирал большие четки. Напарник-крепыш отсутствовал.
«Что-то не то! — подумал я и мельком оглядел его еще раз. — Ага, все понятно! Ты прокололся, дружочек! Четки все нормальные буддисты держат в другой руке, да и бусинки перебирают к себе, а не в обратную сторону… Не сработала твоя маскировочка…»
Я встал и лениво осмотрелся. В это время от спортплощадки из динамиков опять донесся голос, созывавший на начало второго дня ретрита. Оперативник засуетился и искоса бросил на меня пару взглядов. Как по заказу, мимо скамейки продефилировала вчерашняя рыжая Женя; я тут же ухватил ее за краешек одежды, приобнял и принялся оживленно обсуждать какую-то чепуху, энергично указывая руками то на организаторов, то на площадку. Рожа «хвоста» приобрела озадаченное выражение; теперь его внимание стопроцентно переключилось на мою собеседницу. Я проболтал с Женей минут пять, нежно чмокнул на прощание в румяную щечку и ненадолго задержал ее ладошку в своей. Затем уверенно и быстро пошел в сторону площадки.
Мужик, потоптавшись на месте, внезапно двинулся за Евгенией.
«Ох, дурак! И чему их только учат?» — снисходительно подумал я. Моя «дымовая завеса» неожиданно сработала. Судя по всему, «наружка» была ограничена в штатах, и теперь рыбьеголовый полдня, а то и день станет болтаться за броской рыжеволосой красавицей, исподволь выясняя — какие обстоятельства и люди связывают нас воедино.
Лишь спустя пять минут я припомнил, что «хвост» успел обменяться парой фраз с кем-то из толпы.
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.