💾 Archived View for tilde.team › ~rami › rb › rb_book_076.gmi captured on 2023-09-08 at 17:45:50. Gemini links have been rewritten to link to archived content
-=-=-=-=-=-=-
רמי
SUBJECT: Бродяжка в ваджрном круге
AUTHOR: Rami Rosenfeld
DATE: 14/08/23
TIME: 18.00
LANG: ru
LICENSE: CC BY-NC-ND 4.0
TAGS: Dharma, Buddhism, Vajrayana, Dzogchen, Bon, Tibet, India, Buddha, fiction, book, philosophy, history, literature
— Добрый день, — поздоровался я. — Варвара? Меня зовут Сергей. Ваш телефон и адрес дала одна знакомая… Хотел бы проконсультироваться. Да-да, как со специалистом…
Варвара нисколько не удивилась внезапности звонка. Во-всяком случае, ее голос не изменился. Правильно выговариваемые слова и интонации свидетельствовали о коренном московском происхождении. Попутно я пытался определить ее возраст, но это пока не получалось…
— Ага… — она размышляла вслух, — через сорок минут закончатся занятия по японскому с моей группой. Потом — немного пообщаюсь на ту же тему с одним человеком по интернету. Ну и… приезжайте! Знаете, куда именно?
— Да-да, — подтвердил я.
— Вот и отлично! Код на домофоне: 1645. Так что звоните-стучите прямо в дверь.
— Постараюсь запомнить…
Но она прервала меня:
— Да тут весьма просто: шестнадцать — возраст, когда я потеряла невинность, а сорок пять — когда развелась в третий раз… — Варвара рассмеялась. Скорее всего, шутка была заготовленной и давней.
Даже на расстоянии я почувствовал, что моя собеседница — легкий и непосредственный человек. И общаться с нею будет достаточно комфортно. Я поблагодарил: «Спасибо, уже несусь на всех парах!» Вышел на улицу и совсем скоро наткнулся на ближайшую станцию метро.
࿇࿇࿇
На дорогу у меня ушел целый час. Вначале предстояло проехать пол-Москвы, затем пересесть на другую ветку и наконец — пройти по тихонькой улочке где-то с километр. Я подошел к многоэтажному серому панельному дому, нашел нужный подъезд и набрал код.
После третьего звонка дверь отворилась. На пороге меня встретил худой молодой человек явно «неформальной» наружности: то ли какой-то «гот», то ли черт поймешь кто. В современных субкультурах я разбирался из рук вон плохо. Я привычно «сфотографировал» лицо и почему-то припомнил, что именно в этом возрасте таскал на себе полевку и сапоги уже второй год подряд. Но, судя по всему, нынешняя молодежь особо не торопилась отдавать свой конституционный долг Родине. Отвернувшись, он негромко позвал: «Ма-а, это к тебе!» — и стал натягивать высокие ботинки с роликовыми коньками. Через минуту он протиснулся мимо на лестничную площадку и захлопнул дверь.
Я остался стоять в прихожей.
Квартира была большой, но слегка неухоженной: местами на обоях виднелись отчетливые следы чьих-то когтей, где-то полы и потолок просили свежей краски. Я, решив не церемониться и не ждать особого приглашения, стал было скидывать кроссовки, когда из кухни появился мордатый и холеный кот весьма бандитского вида. Он бросил мрачный косой взгляд сперва на незваного гостя, потом, более заинтересованно, еще один — на его обувь. «Сейчас нассу туда! Вот прямо сейчас возьму и нассу», — прочитал я в его глазах и убрал кроссовки на полочку — от греха подальше!
Выпрямившись, я наконец-то увидал хозяйку.
— Проходи, — сказала она, протянув ладошку. — Ничего, если сразу на «ты»? У меня тут без особого политеса…
Потом Варвара обратилась к коту. «Опять обои драл? Скажи, опять обои портил?» … В голосе прозвучал не укор, но ласка. Мне показалось, что в ответ кот едва заметно и вполне довольно моргнул бесстыжими янтарными глазами.
Я наклонил голову в знак согласия и еще раз представился: «Сергей!» — попутно исподтишка оглядывая женщину с ног до головы… Немного моложе меня, достаточно высокая, с неожиданно свежим и приветливым лицом и распущенными по плечам каштановыми волосами. Никакого макияжа. Слегка начинающийся возрастной животик, низкие полные груди. Я одобрительно хмыкнул под нос: Варвара мне явно понравилась.
Она указала в сторону гостиной. На ее руках виднелись едва зажившие следы ожогов. «Кислота? Сварка?» — недоумевал я… Мы двинулись по короткому коридору; кот вначале принялся красться за мною, изображая тигра в джунглях, но вскоре ему это надоело. Он с внезапной легкостью запрыгнул на тумбочку и тут же сыто задремал.
— Ничего себе… — вырвалось у меня, стоило зайти в комнату. Варвара улыбнулась, но промолчала, давая время осмотреться.
Вся гостиная походила на что-то среднее между буддийским храмом и мастерской художника-скульптора. На стенах в большом количестве висели тханки; некоторые достаточно старые, некоторые — совсем свежие. Центральную часть стены занимал алтарь, сооруженный из какого-то древнего комода. Его верхняя плоскость была уставлена буддами и иными малознакомыми статуэтками — тут я сразу припомнил альбом Савелия. Ближе к краю находились семь бронзовых чашечек, наполненных водою и рисом. Одиноко дымилась палочка благовоний, горел масляный светильник.
— Нравится?
— Твое литье?
— То, что поновее, точно мое, — ответила она с плохо скрываемой гордостью.
— А как… а когда ты…
Варвара, судя по всему, уловила смысл вопроса, потому что сразу ответила:
— Я получила образование по художественным промыслам и почти все могу сделать своими руками: хоть подсвечник отлить, хоть средневековую оградку для храма выковать. Долгое время работала с металлами на ювелирной фабрике. Ну а когда пришла к буддизму, то как-то спонтанно стала заниматься всем этим, — она обвела рукой алтарь. — Сперва конечно испросила благословение у одного из учителей. А результат ты видишь сам. Да не стой, присаживайся! Рассказывай, что там?
Я молча опустил рюкзачок на пол и без особых предисловий достал тубус. Открыл его и осторожно вытащил тханку.
— Узнаешь? Ничего она тебе не напоминает?
Лицо Варвары слегка изменилось. Она сложила ладони у лба, потом у горла и сердца. И взволнованно произнесла:
— Гуру Ринпоче! … Так постой-постой, это ж… Я хорошо знаю ее! Она из Сережкиной квартиры, да?
Мы уселись на диване, и я протянул ей тханку. Потом достал удостоверение: как и в случаях с Савелием и Полиной — настоящее. Варвара двумя пальчиками взяла «корочку» и тщательно рассмотрела ее.
— Что-то стряслось? — тревожно спросила она.
Я забрал красную книжечку и следом протянул записку от Штурмфогеля (давайте, вслед за ее друзьями, я буду изредка называть Полинку именно так).
Варвара пробежала ее глазами, а затем еще и зачитала вслух:
«Варь, не волнуйся! Со мною все в порядке. Только что вернулась из экспедиции, заканчиваю диплом. Черепков набрала — ужас! Потом еще похвастаюсь! Этот человек ищет Сережку. Не думаю, что дело уж очень серьезное, но у него такой приказ. В Подмосковье — ты в курсе, да? — на днях состоится ретрит с нашим Ринпоче, и Сережка (ура! я нашла его записочку в квартире!) попросил вручить ему эту тханку, а также отпечаток ладони Падмакары — в качестве подношения непальскому монастырю. Поехать сама не могу, вот и передала их в надежные руки. Если свободна — смотайся с ним и помоги, чем можешь, ага? … Думаю, все будет хорошо: был у меня недавно один замечательный сон, потом расскажу! Целую-целую! Полинка»
Пока хозяйка читала, я успел достать коробочку и развернуть шелк. Варвара всплеснула руками от удивления и сразу же приложила камень к голове.
— Он тоже мне знаком: Сережка показывал! Слушай… но такие реликвии! Как он с ними мог расстаться-то? Да и вообще — поясни, что случилось?
Я кратко пересказал предысторию, опуская некоторые моменты. Варвара молчала, переваривая услышанное. Наконец она сказала:
— Понятно. Думаю, ничего страшного не произошло. И чем тебе помочь?
— Любой информацией. Для начала расскажи, как вы познакомились, где встречались, о чем общались.
Варвара откинулась на спинку дивана, погрузившись в воспоминания.
— Как познакомились? … Познакомилась я вначале не с ним, а с его последней женою. Тут длинная история, но, думаю, она тебя заинтересует. Его экс-супруга — это такая энергичная еврейская девочка, примерно во второй четверти своей жизни «ударившаяся в буддизм». Вообще, что комично, «в буддистах» по всему миру числятся многие такие люди, ну и у нас — конечно тоже. Возьмешь какого-нибудь известного западного профессора-буддолога или переводчика, копнешь чуть поглубже и обязательно обнаружишь худенького и робкого еврейского мальчика, который в детстве страшно боялся уличных хулиганов, вот и пошел заниматься в секцию восточных единоборств… Ну а потом втянулся дальше! А такая же маленькая, но толстенькая еврейская школьница, к примеру, все детство страстно мечтала вырваться из под опеки закармливавших ее бабушек и «аидише-маме», искренне желавшей «сделать дочке лучше».
Вот и наша девочка «нашла себя» в «свободе буддизма». Даже анекдот такой есть, хочешь расскажу?
Я кивнул.
— Однажды старенькая-старенькая еврейская бабулька из нью-йоркского Бруклина купила авиабилет аж в Непал. Почти сутки добиралась туда, а потом еще столько же потратила, чтобы всползти на какую-то высокую гору. Там стоял знаменитый буддийский монастырь. Она, чуть живая от усталости, попросила, чтобы ее отвели к настоятелю (очень известному и уважаемому учителю во всей округе). Ей ответили, что он занят — дает учения паломникам, и ��едная расстроенная женщина вынужденно прождала три дня. Наконец, важный лама соизволил принять ее. Старушка подошла к ламе и твердо сказала: «Сынок! Пора домой!»
… Я смеялся вместе с Варварой! Тем временем, она быстренько заварила какой-то необычно пахнущий чай, и мы продолжили разговор. Хозяйка внезапно предупредила:
— Слушай, только учти, что излагаю тебе эту и другие истории, скажем так, как третье лицо. Допустим, «с чужих слов». Ты меня понял? … Ты ж не допрос сейчас ведешь?
Я заверил со всей честностью, на какую только был способен:
— Варь, ну ты наверняка умная женщина и сама видишь, что мы просто пьем чай и общаемся. Я вовсе не «под подпись» с тобою разговариваю. И в мыслях такого не было! Сразу ж сказал, что за помощью пришел… Поэтому в рапорт начальству из нашего трепа ни слова не попадет. Ручаюсь!
— Хорошо. Поверю, особенно с таким рекомендательным письмом! Вот примерно подобная маленькая еврейская девочка обитала… одним словом, жила очень далеко, в портовом городе. Пересеклись мы с нею давным-давно и случайно — по всяким буддийским заморочкам. Ну и когда эта шатия-братия наезжала в Москву на ретриты, то «вписывались» они, как правило, у меня. Я тогда еще в старой развалюхе-мансарде ютилась: было такое чудесное место — на старой московской крыше, прям Монмартр, жилище художника! И вот смотри, какая штука: сколько себя помню, столько она при очередной встрече с оптимизмом заявляла, мол, «наконец-то разобралась в себе» и «начала новый этап жизни». Жизнь она, кстати, всегда строила «по звездам» и гороскопам (вечно на своем допотопном ноутбуке какие-то астропрограммки крутила); ну и превратилось в конце концов это увлечение в весьма неплохой бизнес. Но об этом — немного позже.
И была у нашей девочки мечта — перебраться в большой город; желательно — прямо в столицу. Наверное, надоел ей вечный порт. Первую попытку она сделала еще в начале двухтысячных, но не получилось… по личным мотивам. А проще говоря — обломал ее один близкий сотоварищ. Вторая оказалась более удачной: она познакомилась с Сергеем, тот-то ее к себе и перетащил, в ваш город. Расписались, стали жить вместе. Тогда-то я и повстречалась с ним впервые… Ко мне периодически наезжали, если какой ретрит в Москве случался. Ну и я пару-тройку раз к ним моталась. Короче говоря, дружили мы! Отношения были очень хорошие…
— А у них в семье?
Варвара немного помялась…
— Наверное, тоже неплохие. Любил он ее очень. Да и интересы совпадали: вместе к одному и тому же ламе постоянно ездили… Он и моим учителем был, кстати. — Она подчеркнула слово «был».
— А чего ж расстались-то?
Хозяйка передернула плечами:
— Ну… могу тебе рассказать — опять же с чужих слов, хотя секреты это не мои конечно. Только не сочти за бабские сплетни! Короче, Сережка на службе торчал (кстати, пил он тогда периодически — а кто у них не пьет-то), а жена дома сидела целыми днями. Работать не работала, да и зачем? Ну или по ретритам разъезжала; отпуск-то у него случался гораздо реже, чем ее поездки. А ее, судя по всему, мысль о Москве так и не отпускала. Она, между прочим, с самого начала Сережку подбивала, чтобы тот из органов уволился и в столице где-нибудь зацепился… Хорошо, что он умнее оказался! А то б фигачил сейчас где-нибудь охранником в дешевом супермаркете, да прозябал на съемной квартире. И, глядишь, еще б и ребенок на шее висел!
Варвара подлила чай, потом встала и принялась бесцельно поправлять статуэтки. Выражение ее лица было одновременно и грустным, и слегка брезгливым.
— Лет через пять совместной жизни уехала она в Подмосковье, на семинар к очень достойным учителям. И встретила там этого своего «друга» (к тому времени он уже успел в столице обосноваться)… Ну и сам понимаешь… слово за слово… вспомнились старые отношения. Не знаю, что он там ей наобещал. Короче, через семь дней вернулась. С ретрита (вот заботливая!) привезла ему последний подарочек — колечко с мантрой. Серега мне рассказывал, что чуть не с порога предупредила: «Смотри, не выкидывай!» … «Я тогда недоумевал: с чего вдруг должен его выбрасывать, с какого перепугу? Только впоследствии все понял!»
Потом у них все же состоялся какой-то нехороший разговор. Она быстренько упаковала вещички, напоследок заявила что-то типа: «Ты не уважаешь нашего учителя и Сангху» (ну, повод-то какой-то нужно было изобрести)… и исчезла. Месяца через три развелась через суд, ну а потом уже с этим «другом» расписалась… Гадкая, одним словом, история. Мне аж самой рассказывать противно!
— И как он это перенес?
— Вначале чуть не помер… от неожиданности. Не то что серый, аж черный весь ходил. Потом свыкся с мыслью, что «всё составное — непостоянно», об этом ведь и сам Будда говорил. Затем переключился на три глобальные вещи: службу, непотребных баб и алкоголь… Они его и вытащили, то есть спасли. Причем не спился — не имелось у него таких предпосылок. Ну и потихоньку, тьфу-тьфу, все развеялось; он даже посмеивался над собой, дурачком! Двое учителей у него новых появились. И главное счастье жизни — Полинка; замечательная девчонка, просто солнышко! Или птичка! Ты ж в курсе, что ее Фогелем кличут?
— Угу.
— Короче, не умер… Да и слишком много в его жизни девок было, чтобы переживать из-за еще одной… Он же много чего в жизни прошел и пережил. И такими вот ситуациями его не сломить…
— Он жесткий был?
— Не-е! Снаружи совсем мягкий, прям пушистый… Все внутри было! И, знаешь, лично я рада, что они расстались: не ее он поля ягода. И ты вскоре в этом убедишься!
₪ Вернуться в раздел "Книги" ₪
© Rami Rosenfeld, 2023. CC BY-NC-ND 4.0.